Неопознанная. Ками Гарсия

куском стекла, потому что он думал обо мне больше, чем о себе самом. Если узнает о зеркале, станет еще рассеяннее.

      – Я прослеживал преступления и всплески жестокости, которые могут быть связаны с Андрасом, – сообщил Лукас. – Все массовые убийства случились между…

      – Западной Виргинией и Пенсильванией, – закончила я за него. И представила стены своей спальни, жалея о том, что друзья не могут их увидеть. – Я тоже изучала эти схемы. Если мы купим карту на заправке, я восстановлю некоторые из них.

      Лукас на меня странно покосился:

      – Хорошо.

      Прист покачал головой:

      – Сколько бы всего я смог сотворить, будь у меня память, как у тебя!

      Лукас не обратил на него внимания и поймал в зеркале мой взгляд:

      – И в этой же области исчезли девушки.

      При упоминании о пропавших я отвернулась.

      – Знаешь, они все похожи… – начал Прист.

      – Знаю, – резко перебила я.

      – Нам незачем говорить об этом сейчас. – Алара перегнулась через спинку сиденья и взглядом заставила Приста умолкнуть. – Перед следующим городом есть стоянка для грузовиков. – Она показала на дорожный знак.

      – Слава богу! – откликнулась Элль, наматывая на пальцы рыжие локоны. – Я нуждаюсь в хорошей порции кофеина!

      – А где сейчас Фэйт Уотерс? – спросила я, осторожно глотая черный кофе.

      Я была не готова называть ее своей тетей.

      Лукас запихнул в рот горсть луковых колец, запил их вторым стаканом клубничного молока. Стоянка грузовиков почти опустела, и официантка радовалась, когда Лукас заказывал что-нибудь еще.

      – Мы не знаем, – пожал он плечами. – У нее нет банковского счета или кредитных карт, даже водительских прав не имеется. Никаких цифровых отпечатков.

      Прист оттянул от уха наушник:

      – Что означает: скорее всего, она именно та особа, которую мы ищем.

      – Но тогда как же мы найдем ее? – удивилась я.

      Все, кроме Элль, уставились на меня, как будто я уже знала ответ. Элль же была занята флиртом с незнакомым парнем, сидевшим в углу кафе.

      Лукас бросил в нее скомканную салфетку:

      – Эй, ты можешь сосредоточиться на наших делах?

      – Я способна заниматься двумя делами сразу, большое спасибо, – пробормотала Элль, улыбаясь.

      Лукас достал из кармана серебряную монетку и повертел ее между пальцами:

      – Если мы хотим найти твою тетю, логичнее всего начать с твоего отца.

      При этих словах Элль повернулась в мою сторону. Она единственная знала всю правду о дне, когда ушел отец, о том, что он увидел меня в кухонном окне и все равно уехал. Я даже маме об этом не рассказывала.

      Записка, оставленная отцом, все ей объяснила: «Все, чего я хотел для нас – и для Кеннеди, – это нормальная жизнь».

      Я покопалась в жареной картошке на своей тарелке.

      – Я ничего о нем не знаю. Он ушел, когда я была совсем маленькой.

      – Ладно. Но ты помнишь что-нибудь до его ухода? – спросил Лукас.

      – Она же сказала, что ничего