Невероятная история одного сыра. Елена Любимова

Красивое название, патриотичное очень, – добавил кто-то другой. В темноте было не совсем понятно кто, но голос был приятный, доброжелательный. – А патриотом быть – это хорошо, знаете ли, – продолжал он, показывая некоторое уважение к новенькому. Он чуть ближе подошёл, чтобы лучше рассмотреть нашего героя и даже слегка склонил голову перед ним в знак приветствия. – Разрешите представиться, научно-публицистический журнал. Выпуск прошлого года, но ещё вполне актуальный. А вы, смею спросить, наукой интересуетесь? – вежливо обратился он, надеясь продолжить знакомство…

      Но тут же появились другие, более нетерпеливые и, прямо скажем, нагловатые постояльцы, которые тоже желали общения.

      – Ах, отойдите уже отсюда! – зашикала на него одна из местных дам, всем громоздким телом своим толкая журнал к краю пропасти. – Надоели вы здесь всем со словами своими заковыристыми. Всего один день прошёл, как мы в одном баке живём, а вы уже всем нам плешь проели со своими разговорами мудрёными… Интеллегенция, иди отсюда! Уххх! – она замахнулась на него своими грязными кулачищами, стараясь ударить побольнее, но он увернулся и был таков. Исчез в темноте, только его и видели.

      И тут всё внимание вернулось к нашему сыру. Новенький, интересно же всем, кто такой.

      – Эй, ты! Как там тебя? «Российский»? Как ты тут оказался то? А? Вроде чистенький, красивенький, в упаковочке ещё… Дай потрогать! – тянул к нему кто-то свои длинные грязные руки, в темноте казавшиеся не только чёрными, но ещё и страшно лохматыми. Причём было видно только это, лица совсем не разобрать. Непонятно, кто это было или что…

      – За что тебя сюда, бедолага, в дальнюю то командировку отправили? А? Может, плохо себя вёл? Ха-ха-ха! – поддакивал уже кто-то другой, тоже явно не доброжелательно настроенный.

      – Так как там тебя…?

      – Не слышим. А? – неслось со всех сторон.

      – Что случилось то? Рассказывай! – допытывался непонятно кто, грубо толкая новичка в бок, норовя сбить его с ног или даже опрокинуть за бортик бака.

      А местные всё подтягивались и подтягивались. Некоторые даже из других баков мигрировали сюда, и всё смешалось: бумага, пластик, жесть, стекло, другие бытовые отходы. Всем интересно было на новенького посмотреть, да узнать что и как. И многие вели себя, прямо скажем, очень бесцеремонно и даже грубо.

      А наш герой и ответить то ничего обидчикам не мог. То ли от непривычного холода, то ли от пережитого стресса и приёма такого недружественного, а голос его охрип. Потому и молчал он, и только успевал от местных уворачиваться, что были к нему так агрессивно настроены. Не ожидал он такого приёма, если честно, не ожидал.

      – «Российский»? Не может быть! Вы посмотрите, у него, кажется, плесень. А «Российский» сыр должен быть без плесени. Уж я то точно знаю, я в сырах разбираюсь, – сказала деловито почти пустая картонная упаковка, руками приглаживая торчащие то тут, то там остатки макарон, бывшие раньше в ней. – У меня в этом деле опыт есть. Меня не раз с сырами готовили, и с «Российским» тоже было дело. Не было там плесени, уж я то помню, – горделиво продолжала она, явно намекая, что доверия к новому