Нескучное чтиво. Александр Борисович Герасин

быстро. По окончании первого часа охранник предложил всем сделать заказы на листочках меню из расположенного на территории Центра ресторана. Ещё через полчаса всем предложили пройти в ресторан. Время для обеда было ещё ранним. Скорее это было похоже на ланч, который Холодов обычно не посещал, но после всех утренних событий почувствовал голод и был рад предложению.

       Охранники построили учёных парами. Сами по двое встали впереди и сзади образовавшейся колонны. Сотрудники ЦЕРНА в смятении, граничившем со страхом, прижимались к стенам коридоров внутренних помещений, уступая место для прохода охраняемой вооружёнными охранниками колонне.

      – Колья, – раздался рядом знакомый голос, – за что вас повьязали?

       Холодов увидел стоявшего в коридоре и как-то растерянно улыбавшегося приятеля-француза, с которым вместе с жёнами собирались сегодня вечером съездить во Францию в ресторан. Он был знаком со Светланой и неплохо знал русский язык. Жутко захотелось пренебречь конспирацией и передать весточку жене без цензуры Буфалье. Тем более, что охранники уж точно по русски не поймут.

      – Клод, – начал Холодов, но продолжить не успел.

       Один из шедших сзади охранников мгновенно оказался рядом.

      – Мюсье Холодов, – тихо но отчётливо произнёс он по французски, взяв Холодова за локоть, – ещё одно слово и я вынужден буду заставить вас замолчать, даже, если для этого потребуется применить оружие.

       Несмотря на то, что охранник старался говорить тихо, Клод услышал его, или догадался о сказанном. Холодов понял это, когда оглянулся и увидел ошеломлённого, испуганного, стоявшего с открытым ртом приятеля. Для тихой комфортабельной жизни сотрудников ЦЕРНа такое поведение охранника было чрезвычайным событием и о нём вскоре станет известно не только Светлане. Холодов мысленно обругал себя за то, что спровоцировал охранника. Теперь напряжённость в ЦЕРНе будет расти ещё быстрее.

      ПРОШЛОЕ ГРИШАНИ

       К моменту начала их переписки Гришане исполнилось сорок пять лет. Как раз в день рождения его вызвал к себе начальник колонии и в качестве подарка к этой дате с одной стороны и в виде поощрения за хорошее поведение с другой передал первое письмо Антонины.

       Гришаня не слишком обрадовался подарку и поначалу совсем не собирался отвечать на переданное начальником письмо потому, что был уверен в своей неудаче в деле серьёзного знакомства с женщиной, тем более, по переписке. Дело было в том, что если не считать школьные сочинения, по которым больше тройки он никогда не получал, то самостоятельным составлением текстов Гришаня занимался только в письмах домой во время службы в армии. Все они, кроме первого и последнего, были практически одинаковыми и состояли из двух фраз, в первой из которых сообщалось, что «служба проходит нормально», а во второй спрашивалось про новости из дома. В первом письме из армии он писал об успешном прибытии на место службы и, соответственно, через два года в последнем об