Прорвавшийся сквозь время. Первая книга цикла. Максим Шпагин

был триумф!

      Выбравшись на берег, я швырнул свой трофей под ноги и в экстазе от победы исполнил танец первобытной человеко-обезьяны. То есть прыгал, рычал, бил себя кулаками в грудь и кричал:

      – Я самый великий! Я чемпион! Я победитель!

      Квжется было еще что-то про «триумфатор», «царь природы» и даже почему-то Наполеон.

      Потом пришло успокоение и довольно-таки неприятная мысль: «А как, собственно, эту овечку есть?»

      Понятно, что я не рассчитывал на жаркое – огня-то нет… и готов был попробовать сырое мясо.

      Но я же не волк, чтобы зубами отрывать куски от цельной туши.

      То есть я бы попробовал, но бедное животное было сплошь покрыто густой шерстью, в которой помимо колючек и репьев я разглядел еще ползающий насекомых. Экология, мать ее! Все жизнью полно!

      Примеряясь к добыче так и сяк, вороша ее то за ногу, то за голову, раздвигая тут и там шерсть в поисках наиболее доступного для укуса места, я не сразу расслышал некие посторонние звуки.

      А услышав подскочил на месте.

      Что-то совсем я забылся. Здесь в дикой природе помимо сравнительно безобидных копытных водятся еще и волки. Сам видел небольшую стаю, рассекающую в травяных зарослях, как группа эскадренных миноносцев. И вот, без оглядки, без принятия каких-либо мер безопасности, сижу над добычей, позабыв об окружающей среде.

      А та, может быть, уже подкрадывается, чтобы укусить за ничем не защищенную попу и отнять с таким трудом добытую овечку.

      Испуганно оглядевшись, обнаружил, что, к счастью, подкрались ко мне не волки.

      Нет, это была самочка-неандерталка. Страшненькая, как все тут, но вроде бы не агрессивная.

      Че надо?

      Оп-па.

      Судя по жестам самочки, мой статус самца повысился от полного чмошника до… если не до альфа, то по крайней мере до гамма. И уже появилась дама, готовая делить со мной мою пищу.

      О женщины!

      Коварство ваше имя!

      Сколько бы веков ни прошло, ничто не меняется в их сознании. Пока я был гол и бос, то подвергался остракизму путем кидания какашками по голове. Но стоило обрести первое имущество, как зрасьте… Мне уже улыбаются и готовы рассматривать как возможного покровителя.

      Оскорбившись, хотел гордо отказаться от сомнительного знакомства. Более того! Я даже кинул бы в незнакомку какашкой, чтобы знала насколько это обидно.

      Но в силу обстоятельств личным гавнецом я пока не обзавелся, так что кидаться было нечем. Отсутствовал нужный продукт.

      А пока я топтался и вздыхал, размышляя о недостатках женской натуры, неандерталочка подобралась ближе, и я заметил, что у нее на груди, почти скрытый наброшенной на плечи шкурой, прячется младенчик.

      О господи… Ну уж прогонять голодную мать с ребенком – это чересчур.

      Тем более овечка не очень маленькая, и на двоих (малыш-то молоком питается) ее хватит.

      Я махнул рукой и не стал противиться приходу незваной