Болото пепла. Варя Медная

на огромное чернильное пятно, он скользнул к мастеру – тот потрепал его по загривку, – а потом пристроился рядом с Твилой. Так они и дошагали до крыльца. Прежде чем зайти в дом, Твила сунула псу кусочек рисовой лепешки, которую приберегла на такой случай. Тот слизнул ее одним движением языка и кивнул. Твила со всевозможной серьезностью поклонилась в ответ.

      Мастер Блэк только забрал саквояж и отправился на обход. Остаток дня был в ее полном распоряжении.

      Роза обнаружилась в гостиной: она подметала золу, покрывшую тонким слоем пол перед очагом. Твила поздоровалась с ней, но та, не поворачиваясь, буркнула в ответ что-то неразборчивое. Рассудив, что девушка опять не в духе (принося ей наверх еду, Роза едва ли сказала больше десятка слов), Твила решила не досаждать ей и спустилась в кухню.

      К ее радости, Охра еще не ушла. С ней Твила успела поговорить только однажды, этим утром, когда благодарила за башмаки, но кухарка ей сразу понравилась. Сейчас она сидела на стульчике, откинувшись на высокую спинку, и вязала, время от времени поглядывая на очаг, где готовился ужин. Пальцы скорее по памяти накидывали петли: в кухне было слишком темно для такого занятия – одна масляная лампа да потрескивающий под котелком огонь. К тому же гудевший в дымоходе ветер так и норовил задуть летевшую копоть обратно.

      – Сладили дело? – спросила Охра, не поднимая глаз от вязания и таким тоном, будто и не сомневалась в успехе предприятия.

      – Да.

      Твила тихонько присела на сундук возле стены и завороженно уставилась на легко порхающие пальцы.

      – И у кого теперь?

      – Буду помогать вдове Доркас Уош со стиркой.

      Охра на секунду подняла глаза от вязания, но ничего не сказала. Вместо этого поворошила кочергой угли и снова вернулась к своему занятию.

      – Еще тридцать петель, и ужин будет готов, – сообщила она. – Значит, не передумала после сегодняшнего дня в Пустоши оставаться?

      Твила покраснела и едва слышно выдавила:

      – Нет.

      А потом вспомнила хозяина трактира, тощего Валета в чудаковатом старинном костюме и с протезом вместо носа и крикливую вдову. Подумала и добавила увереннее:

      – Не передумала.

      – Ну, ты девушка славная, справишься.

      Охра нравилась ей все больше. По виду, кухарка годилась бы ей в мамы или в бабушки. А еще от нее веяло уютом, и Твиле не хотелось, чтобы она уходила к себе.

      – Мне заказали башмаки, – сообщила Твила и потянулась, чтобы снять те, что кухарка одолжила ей утром, но Охра предупредила ее движение:

      – Оставь пока себе. Это… моего сына.

      – А ему они разве не понадобятся?

      Сначала Твила испугалась, что разозлила Охру этим вопросом.

      – Конечно понадобятся! – воскликнула та, схватила кочергу и принялась так рьяно помешивать угли, что огненные мухи разлетелись по всей кухне, а одна даже укусила Твилу за лодыжку.

      Присмотревшись внимательнее, Твила поняла, что кухарка скорее расстроена, чем рассержена, и сама огорчилась, оттого что