Бывшие. Больше не твоя. Ника Тейлор

жестокие слова эхом отдаются у меня в ушах, и я словно проживаю тот момент заново. Дрожь и холод проскальзывают по телу.

      Я скрещиваю руки на груди.

      – Он хотел, чтобы я сделала аборт.

      – А ты? – безымянная блондинка не сводит с меня напряженного взгляда.

      – А я буду рожать, – просто говорю я, улыбаясь, наблюдая как зеленеет девушка. Мне очень смешно.

      – Ты шутишь что ли? Он тебе сказал избавиться от ребёнка, неужели ты намеков не понимаешь? Ты ему нафиг не нужна! – продолжает брызгать ядом.

      Я выдыхаю.

      – Это только мой ребёнок и мне ничего от него не нужно.

      – Вы так все говорите, а потом хотите тянуть с него деньги!

      – Кто это все? И что, только тебе можно с него деньги тянуть? Или ты с ним «по большой» любви?

      Блондинка выглядит просто разъяренно.

      – Я беременна, и мы собираемся пожениться, – выпаливает она, а я встаю с лавочки. Она тоже встает и отходит от меня на небольшое расстояние. – Оберегаю своё от наглых посягательств. Ты и твой зародыш ему не нужны! Если ты сама не можешь избавиться от ребёнка, я тебе помогу.

      Она с силой толкает меня, и я лечу, ударяясь всем телом об деревянную лавочку. Удар был такой силы, что я проломила собой лавку, хотя как это было возможно не понятно, та выглядела достаточно добротной. Жесткая лавка разломана, но это я понимаю с трудом, потому что чувствую, как подо мной появляется лужа крови, тело разодрано, но что больше всего меня волнует – живот. Из сломанной лавочки торчит дощечка, на неё я и упала и болит живот.

      В глазах темнеет, последнее, что я вижу – перепуганный взгляд блондинки, видимо, произошло что-то ужасное и не по её плану, настолько она бледная, как полотно.

      Я теряю сознание.

      Прихожу в себя через вечность. Безумная слабость, нет сил открыть глаза, слышу пиканье приборов, отдаленные голоса, прохладу. Хочется пить и поговорить…

      Что случилось? Где все? Нужно позвонить Еве, может даже маме… Лучше признаться во всём, чем быть одной.

      Кто-то проводит по моим пересохшим губам льдом, и я жадно слизываю живительную влагу.

      – Пить… – голос хрипит и получается не сразу, но удаётся и это моя победа.

      Меня поят. С ужасом думаю, все ли конечности на месте, и как это проверить. А еще всё ли в порядке с ребёнком.

      Пытаюсь напрячь голос.

      – Что со мной?

      – Вы упали на деревянную дощечку лавочки, она проткнула ваши органы.

      Я вздрогнула.

      – Что с ребёнком? Его не задело?

      Врач тяжело посмотрел на меня.

      – Произошел выкидыш от удара. Ребёнка спасти не удалось. Было сильное внутреннее кровотечение. Счёт шел на минуты.

      Я закрыла глаза и выдохнула. Только сейчас почувствовала тянущую боль в районе живота.

      Значит… его больше нет…

      Вспомнила, как блондинка толкнула меня на эту лавочку…

      Чёрт меня дёрнул посидеть, порадоваться погоде… Посидела!