Убийство в Тамбовском экспрессе. Валентина Андреева

лучше дома, чем в гостях.

      Вольным стилем подруга прошлась к окну и откинула занавески.

      – «Зима! Крестьянин торжествуя…» Впрочем, с чего бы ему торжествовать, направляясь на несанкционированную вырубку леса? Вдруг поймают? Это у нас здесь центральное отопление. Ты сумку разобрала?

      Я сослалась на отсутствие подходящего настроения. Надо для начала позвонить Димке и доложить, что мы на месте.

      – Еще чего! Он все равно со злости вне зоны доступа. Надо отдыхать друг от друга. Пусть ребята проникнутся своей заброшенностью и одиночеством. К моменту возвращения спесь с них сойдет, вот и порадуем мужиков своим сверхсрочным прибытием. Вроде как тоже жить без них не можем. Ир, да что с тобой такое?

      – Ничего. Считай, что тебе обзавидовалась. – Я поймала себя на том, что начинаю улыбаться. – Вторая серия кошмара. Убиенный попутчик во сне явился, требовал вернуть ему платок, который он, уходя на смерть, забыл в купе.

      – Ну так и отдала бы. Зачем тебе чужой и почти лысый платок? Даже в состоянии сна надо уметь координировать свое поведение при грабеже.

      – И ты туда же! Я платок не брала.

      – А мы сейчас это проверим. В следующий раз покойный вымогатель приснится, возьмешь меня в свидетели. Где твоя сумка? Надо заодно и кувшин вытащить.

      – В холле у кресла. Я пока чайник включу…

      Времени на чайник мне хватило. Успела даже зевнуть, потянуться и заглянуть в холодильник, когда из холла раздался тревожный Наташкин голос:

      – Не поняла…

      – Повторяешься, – машинально отметила я вслух, решив, что мы с ней перепутали сумки и она своеобразно радуется внезапному свиданию со своими шмотками. Правда, утром в купе Наталья «не поняла» нечто другое – мое объяснение по поводу исчезновения с полки платка попутчика.

      С ироничной усмешкой я вернулась в холл и ошалело уставилась на то, что держала в руках подруга. Небольшой сверток – сантиметров сорок. В моих вещах ярко-малинового махрового полотенца точно не имелось. Не мой цвет. Слишком вызывающий.

      – У меня полотенце персиковое, – на всякий случай напомнила я Наташке.

      – А то я не знаю. Ты мне такое же дарила. Вечно навязываешь свои вкусы. Впрочем, оно хорошо гармонирует с цветом моих тапочек. Разворачивать? Тяжелая фигня. – Подруга взвесила сверток на вытянутой руке.

      – Подожди… Не надо пока разворачивать, дай подумать… А если там орудие убийства мужика из тамбура?

      – Тогда на нем должны быть следы удара. Кровавые.

      – Логично было бы «ударнику» его выкинуть. Зачем мне-то подкладывать?

      – Может, убийца задействовал тебя как средство для переноски тяжестей? Маршрут простой: вокзал – квартира – помойка.

      – Думай, что говоришь! К чему убийце такие сложности? Минуя туалет и мусорный ящик… В конце концов, мог использовать сам тамбур. Тащиться с этой штуковиной в другой конец вагона, чтобы подкинуть ее Ирине Александровне Ефимовой!