Ангел по имени Джек. Галина Агеева

шахматисту?

      Из этой длинной непонятной фразы до Маришкиного разума долетело только три слова – Юрий Прохоров и шахматист. И еще яркая осознанность, что это и есть ее папа!

      Ее сердце бешено заколотилось.

      – Послушай, Маша, а может его отыскать и все ему рассказать? Ну что ты тогда не избавилась от ребенка. И у него есть замечательная дочка? – прошептала Наталья.

      – Издеваешься, да? – горячо перебила ее мама, – сколько слез я тогда пролила, уму непостижимо, когда принимала это нелегкое решение, сколько пережила, просто вытаскивала себя из пропасти всеми усилиями и снова в эту пропасть? Ну уж нет… Слишком дорогой ценой мне все это далось. А вдруг он не примет Маришку, не поверит, что она его дочь? Для Маришки это будет крах всему. Только ради дочери я этого никогда не скажу ни ей, ни тем более ему. Она мне слишком дорога, чтобы заставить ее страдать. Я никогда им не прощу, как его мать совала мне деньги в руки, чтобы я отступилась от него и сказала ему, что избавилась от ребенка. Чтобы не портила ему карьеру, потому что ему предлагают длительный контракт в США, а семья и ребенок не дадут ему развиваться дальше.

      Она меня так умоляла, так заглядывала в глаза, что мне стало горько и противно. И я ей пообещала, что не встану на пути ее сыночку и никогда не потревожу его своими проблемами.

      – Но подожди, он же знал, что ты ждешь ребенка, почему ты с ним не поговорила? – не унималась Наталья.

      – А почему я должна была разговаривать? – возмущенно перебила ее Мария, – это он уехал поспешно, не попрощался и даже ни разу мне не написал.

      – Но ты же сама потом сменила адрес, – напомнила ей подруга, – где бы он тебя искал?

      – Если бы захотел – нашел, – упрямо твердила мама, – мне достаточно того, что он не нашел меня перед отъездом. Это о многом говорит. Значит, сдался, я ему не нужна с ребенком, карьера ему важнее…

      В ту ночь Маришка до утра пролежала с открытыми глазами. Услышанное ошеломило ее, она искала ответы на вопросы, градом обрушившиеся на нее, и не находила их. Ее детский неопытный ум был не готов к такому количеству информации.

      Но в итоге сделала четкий вывод – она была не нужна отцу, он ее не хотел…

      Значит, и ей не нужен такой папа.

      Глава 3. Не хлебом единым…

      Прошло несколько лет. После того нечаянно подслушанного разговора Маришка как будто исцелилась, ей больше не хотелось ничего знать об отце, словно отрезало.

      Да и в жизни многое изменилось. Настали трудные времена: одним приходилось буквально выживать, другие строили себе дворцы, купаясь в роскоши. Произошло дикое расслоение общества.

      Мама работала в школе и зарплату стали задерживать на несколько месяцев, денег порой не хватало даже на хлеб.

      Однажды мама пришла домой совершенно довольная, в руках она держала 10-литровую канистру. Распахнув пошире дверь, она впустила в квартиру своего коллегу, учителя истории Дмитрия Яковлевича, который был больше похож на мельника, с головы до ног испачканного мукой. Он занес в квартиру, прижимая