Плоды древа моего. Рассказки и размышления. Константин Крюгер

мы решили пообедать и остановились, выбирая направление. Как назло, на всех примеченных нами питательных заведениях, объявления неутешительно оповещали: «CLOSED7». Рядом с нами остановилась полицейская машина, и из нее медленно выгрузился рослый и тяжелый полицейский—афроамериканец. Не закрыв дверь машины, он вдруг рявкнул куда-то вдоль тротуара: «Эй, Васылый! Куда ты ыдьошь?!!», сопроводив отборным русским матом. От неожиданности мы аж присели. Расхохотавшись, решили пойти вслед за Василием. И нам таки повезло! На не очень подмоченной стороне улицы быстро нашёлся работающий ресторанчик китайской кухни.

      В небольшом зальчике плотно размещались столиков семь, и некоторые были заняты. Быстро разобравшись в меню, мы заказали знакомые азиатские блюда и с интересом оглядели трапезничающих. У окна расположились две ухоженных дамы лет под сорок, неторопливо потягивающие виски за приятной беседой, весьма похожие на «выпускниц» советской торговли. У стены торопливо и молча обедала пара китайцев. Вновь прибывший бодрый дедуля занял маленький столик у дивана. Полистав меню, он попытался выяснить у официанта, что сие означает. Но допытывался он по-русски, а официант, как ни странно, говорил только на английском.

      «Что растерялся, папаша? Помочь?», – опередив нас, одна из дам у окна, вполне добродушно предложила свою помощь. Подсев к дедушке за столик, она спросила, что бы он хотел на обед. Обрадованный пенсионер словоохотливо сообщил, что, вообще-то, привык ежедневно питаться в ресторане «Приморский», где на первое берет борщ, на второе котлету с гречкой или картофельным пюре и соленым огурцом. «Всего получается, 7 долларов и 80 центов! А где здесь суп, не пойму!». Из-за случившегося катаклизма «Приморский» закрыт, и потому вынужден «кушать, где попало». «Борща нет, но может котлетки подают?».

      Сердобольные и участливые подружки, скоренько прошерстив перечень предлагаемых яств, с подробными объяснениями состава блюд согласовали с закоренелым адептом русской кухни его заказ. В их переводе «Dumpling soup» прозвучал как хорошо знакомый куриный бульон с клёцками, а «Grilled Chicken Breast with Rice» – цыпленок табака с рисом, что возрастного гурмана вполне устроило. Дед с большим удовольствием отобедал за приятными беседами с новыми знакомицами и попросил, чтобы они отметили галочками в красочной ресторанной листовке-разблюдовке его сегодняшний выбор. «Завтра опять сюда приду! Мне понравилось! Чего от добра добра искать! А там глядишь и „Приморский“ откроют», – на этой оптимистичной ноте он засунул листовку в карман и принялся велеречиво прощаться с дамами.

      Пока мы расплачивались и одевались, успели узнать, что бывший наш соотечественник приехал в США один, семнадцать лет назад, да так и живет. По-английски не говорит и не читает: «Зачем?», в полном соответствии с анекдотом «А в Америку мы не выходим!».

      Вспомнив грустные, а порой трагические эмигрантские рассказы Бунина и Аверченко, я подумал, что как же замечательно, что существует и процветает

7

«ЗАКРЫТО»