Разреши тебя любить. Анна Мишина

и правильно. Только вот нагонять страх на сотрудников – не дело и не совсем профессионально.

      Ближе к четырем вечера нас всех вызывают на совещание.

      – Лариса Павловна, ну, мы-то им зачем? – поглядываю на часы, понимая, что поздние совещания быстро не заканчиваются.

      – Ну, а что мы можем сказать? Выступить против и не прийти? Несерьезно, – улыбается женщина, и мы входим самые последние в зал.

      Совещание затянулось уже больше, чем на полчаса, которые нам обещали. Я нервно поглядываю на часы. И это не остается без внимания главного.

      – Кира Владимировна? Может, вас уже отпустить? – звучит грозный мужской голос. – Не задерживаю, выход знаете, где.

      Все затихают от грозного голоса Муромцева. А я поднимаю свой взгляд на него и снова теряюсь. Нет, с моей головой определенно что-то не то происходит, когда он где-то поблизости.

      – Простите, – одергиваю рукав блузки, чтобы не пялиться на часы. Это замечание заставляет покраснеть до кончиков ушей, как школьницу. И под взглядом мужчины я тушуюсь, чувствую себя, как на всеобщем обозрении.

      И наш биг-босс продолжает говорить о том, чему я не придаю значения, потому что волнение утягивает мои мысли совсем в другую сторону.

      После примерно еще двух часов разговоров о предстоящих работах, о планах на ближайшее время и размусоливания какого-то будущего проекта я чуть ли не бегом выбегаю из кабинета, что, скорее всего, не останется незамеченным. Накинув на себя курточку, повязав быстро шарфик на шею, хватаю сумку на ходу и выбегаю из офиса. Мчусь на парковку, где меня ждет мой маленький и верный четырехколесный друг, пусть старенький, но еще ни разу меня не подводивший.

      Сигналка давно уже не работает, поэтому открываю ключом и запрыгиваю за руль. Завожу для прогрева, а пока машинка отогревается, очищаю от завалов снега. Благодаря ему машина похожа на сугроб.

      Замечаю выезжающие с парковки машины. Больше половины сотрудников уже разъехались, лишь огромный внедорожник все еще стоит в снегу. Начальство, видимо. домой не торопится.

      Убираю, наконец, щетку под сиденье и покидаю парковку. Тороплюсь в садик, но попадаю в пробку. Как же тяжело привыкнуть к такому темпу жизни. Мне кажется, что я никогда под это не подстроюсь.

      – Кира, вы скоро? – отвечаю на телефонный звонок. – Время уже половина восьмого.

      – Да-да, уже еду, пробка, и на работе задержали, – оправдываюсь я перед воспитательницей. – Простите, пожалуйста, буду через пятнадцать минут.

      – Еще раз прошу меня извинить, я постараюсь не опаздывать. Внештатная ситуация, – говорю женщине, любимой воспитательнице моего малыша, Елене Сергеевне. Ей примерно лет пятьдесят. Ее очень любят детки.

      – Не переживайте. Бывает. Просто предупреждайте меня по возможности, – отвечает она, и мой сынок, наконец, меня увидел и мчится в мою сторону по снежной тропинке. – Мы только вышли погулять.

      – Мамуля! – бежит моя прелесть, я приседаю на корточки, и мой мальчуган влетает в мои руки.

      – До завтра, – прощаюсь с женщиной, и Степка машет