Осень отчаяния. Нелли Ускова

не успели толком освоиться, но уже появилась традиция каждое утро делить ванную, и Паша постоянно уговаривал Яну приготовить что-нибудь вкусное. А с утра выходили вместе, им было по пути, затем Яна ехала в свою медакадемию, а Паша с Тимом в академию физической культуры.

      Уже второго сентября первой парой им поставили гимнастику. Разминались, знакомились, выполняли поочерёдно «базу». И когда Аня выполняла упражнение на разноуровневых брусьях, Тим уставился на неё, прищурился. Паша толкнул его в бок.

      – Что, Тимоха, уже влюбился?

      – Иди в жопу, Паштет! Я Яну люблю!

      – Почаще себе об этом напоминай, особенно когда так пялишься на Ариель.

      – Я не пялюсь, я на её технику смотрю.

      – Это теперь так называется?! – захохотал Паша.

      – Ей явно не хватает уверенности, слишком она напряжена, техники очень не хватает, – на полном серьёзе оценивал Тим.

      – Ясен пень, она первый раз тут показывает себя. Да и разряд у неё, скорее всего, второй.

      – Мне кажется, даже третий.

      Аня как раз закончила и сделала соскок. Тренер похлопал её по плечу, отметил что-то в блокноте. Тима как раз позвали на параллельные брусья, а Паша следил за Аней: она оборачивалась, искала кого-то в большом зале, увидела Тима и замерла. Теперь она следила за ним. Но Тимоха не подвёл, стандартную программу он мог отработать, наверное, даже с завязанными глазами, но друг ещё и выпендрился и накрутил уже произвольной программы с последних соревнований. «Позер!» – хмыкнул Паша.

      На следующей лекции Аня подсела к ним:

      – Как дела?

      Тим сразу напрягся, старался не смотреть в её сторону, а Пашу ужасно забавляло, когда друг рядом с ней превращался в каменного истукана.

      – Я видела, как ты делал упражнения, – склонилась она к Тиму. – Тебя просто обязаны взять в сборную!

      – На первенстве будет видно, – поджал губы Тим. – Кстати, ты поедешь на первенство? Мы с Пашей ещё подали заявки на спартакиаду, но от академии.

      – Я не так крута, как ты, но заявку на спартакиаду тоже подам, может возьмут, – хмыкнула Аня и поджала губы.

      – Возьмут! Добивай каждый элемент до автоматизма. Я новые элементы кручу и в голове, и телом до такой степени, что потом спать ложусь и словно продолжаю делать, мозг сам докручивает.

      – Я не могу так долго, у меня потом всё болит. Даже мозг.

      – У тебя какой разряд?

      – Третий, юношеский.

      – Я так и подумал.

      Когда пришёл преподаватель, они притихли, но всё равно периодически шептались. Паша косился на них: если речь заходила о гимнастике, Тим переставал отгораживаться и болтал непринуждённо. Иногда вдруг начинал разглядывать Аню, но потом сразу напрягался, отворачивался и замолкал, пока она опять не заводила разговор.

      А Паша на лекции отправил смешной мем Лике, а потом написал:

      “Читал сегодня гороскоп для тебя, там пишут, у тебя сегодня свидание с прекрасным Пашей.”

      Она прислала смеющийся смайлик и