Рабыня по имени Бенун. Месть горька. Лана Эскр

все ему! Уверяю вас, все, что он услышит, умрет вместе с ним. Обо мне можете не беспокоиться, я из мира, где грани между живым и мертвым не существует, человеческие секреты там никого не интересуют – только то, с чем они придут на суд после смерти. Своим секретом вы никогда не делились на исповеди, видимо не доверяли священнику. За этого человека ручаюсь.

      – Что ж, сказал "а", говори и "б". Видимо, придется рассказать. Но не ради себя! Говорю это искренне. Не знаю, зачем вам это нужно, но я все вам расскажу. Надеюсь, это поможет спасти ту девушку и всех, о ком говорил тот, кто назвался жрецом.

      Столь резкая перемена в настроении старика объяснялась присутствием Матери Теней: она пробуждала в нем силу, подпитывала тлеющую в душе искру совести и самопожертвования.

      – Жрец или колдун, назовите как хотите, но он как нельзя лучше подходит на роль исповедника. Вы же не хотите уйти в мир иной и не очистить свою душу от столь тягостных воспоминаний? Зачем же откладывать.

      – А если сюда явится Дик?

      – Пока я здесь, он будет там, где сейчас и не продвинется ни на шаг.

      – А девушка?

      – Пока она не согласилась на сделку, к которой ее подталкивает демон, ей ничего не грозит. О ней не беспокойтесь, она не совсем то, чем кажется.

      – Как он? – Трейси-ст посмотрел на Акана, который сидел с отсутствующим видом потому, что не понимал, как будут развиваться события дальше.

      – Нет, он человек, который был рожден человеком, но стал жрецом. Как ваш пасынок: рожденный человеком, стал демоном. У всего есть своя причина. О том, что сподвигло жреца встать на этот путь, он расскажет вам сам, если сочтет нужным. Мне же сейчас необходимо услышать ваш рассказ, чтобы понять – что повлияло на судьбу Дика Трейси. Тогда я смогу его остановить. Не скрою, я могла бы принудить вас к откровенности. Но в этом случае ценность того, что вы расскажете, будет невелика. Добрая воля, как и ваше умение сострадать, а также самопожертвование во имя другого – вот сила, которой обладаете только вы. Вы уже бросили демону вызов и навлекли на себя его ненависть. Вам нужна наша помощь. И нам не обойтись без вас. Начинайте свой рассказ. Рассвет торопит, у меня тоже есть предел, за который я не должна заходить. В вашем распоряжении один час. Успеете?

      – Я постараюсь.

      Произнеся это, Генри Трейси-старший начал свою исповедь не с разу. Столько лет молчал и сейчас вдруг надо вывернуться наизнанку перед незнакомцами, у которых ангелы-хранители выглядят как демоны.

      – Да простит меня бог за все, что я совершил, – прошептал он наконец. – Вы не представляете, каково это – быть отцом ребенка, к зачатию которого не имеешь ровным счетом никакого отношения. Хотя в том, что он вырос таким, моя вина. Я не был хорошим христианином, в чем раскаялся, но видимо бог мои молитвы не принял, слишком большое зло пришло в этот мир через меня…

      Каждое слово старику давалось с трудом.

      –"Что это я делаю? Может быть еще не поздно попросить их уйти? Я ничего толком не сказал кроме того, что Дик не мой сын. Я не могу быть его палачом. Маленький Дик, едва заприметив