Любимая бывшая жена. Пиппа Роско

вокруг его кровати. Его тело ощупывали, кто-то тряс его за плечи.

      – Мистер Касас? Вы меня слышите?

      Женщина была настойчива, и он поднял руку, чтобы отогнать ее, но его рука сдвинулась всего на дюйм. Его горло сжалось от разочарования, и ему захотелось выть.

      – Мистер Касас, вы знаете, где находитесь?

      Он попытался заговорить, но ничего не вышло, поэтому кивнул, и почувствовал боль.

      – Мы принесем вам воды. Вы должны попить.

      Перед его глазами появилась соломинка, и после нескольких попыток ему удалось всосать немного воды.

      – Отлично, – сказал мужчина, и Хавьер узнал его голос. – Давайте попробуем еще раз. Вы знаете, где вы?

      – Да, – выдавил Хавьер.

      – Вы знаете, как сюда попали?

      Он прищурился и уже был готов выдавить из себя ответ, когда мужчина задал ему еще один вопрос:

      – Можете рассказать последнее, что вы помните?

      Хавьер нахмурился, и его взгляд заметался по комнате. Мать, сестра, доктор и медсестра. Он уставился на дверь.

      – Эмили.

      Стоя в дверях больничной палаты, Эмили была ошеломлена увиденным. В бледно-голубом больничном халате, весь в проводах, прикрепленных к мониторам, Хавьер лежал на койке, ужасный синяк украшал его щеку и горделивый лоб. Но главное, он был белым как снег. Хавьер никогда не бывал бледным.

      В полете Эмили убеждала себя, что с Хавьером все в порядке. Потому что Хавьер был кем угодно, только не жертвой. Она была готова поверить, что произошло какое-то недоразумение. Но два с половиной часа полета дали ей слишком много времени на размышления.

      Она старалась не придавать большого значения тому факту, что по-прежнему является ближайшей родственницей Хавьера, хотя от этой мысли ее сердце билось чаще. Ей не хотелось снова лелеять надежду, которую она испытывала в первые месяцы после возвращения из Испании.

      Эмили приехала в больницу и прошла в частную палату. С бешено колотящимся сердцем она слушала ответы Хавьера на вопросы доктора, желая знать, что с ним все в порядке. Он должен быть в порядке. Женщина погладила большим пальцем кольцо, которое надела, выходя из своей квартиры, когда услышала свое имя на его губах.

      – Амнезия! – вскрикнула его мать, и Эмили, усталая и измотанная, закатила глаза.

      Ей показалось, что она увидела, как Хавьер ухмыльнулся.

      Доктор увидел Эмили в дверях и кивнул.

      – У моего ребенка амнезия! Сделайте что-нибудь.

      – Миссис Касас.

      Твердый тон доктора привлек внимание Ренаты, и она позволила ему вывести ее из больничной палаты в коридор, где покраснела, увидев жену своего сына.

      – Что она здесь делает? – быстро выпалила Рената по-испански.

      – Она ближайшая родственница Хавьера.

      Доктор повернулся к Эмили, по-видимому не подозревая, что, если назовет ее «миссис Касас» в присутствии Ренаты, та набросится на невестку с кулаками.

      – Вы жена мистера Касаса? – спросил он по-испански.

      Эмили собиралась ответить, но мать Хавьера прервала ее:

      – Она не знает нашего