Чёрный пес для белой госпожи. Регина Грез

светлой ткани, прикрывшей грудь, расплылось мокрое пятно.

      – Нет, все-таки тебе не хватает чего-то, – вдруг заявил мистер Бод. – Слишком унылый вид. Элли подлей миссис Лоре сидра! Вот так… Выпей, дорогая, сразу забудутся все невзгоды. И давай поговорим начистоту.

      – Спасибо!

      Лариса машинально поблагодарила служанку, но к счастью мистер Бод принял ее слова на свой счет и продолжил монолог.

      – Признаюсь, я ожидал увидеть прыщавую скорбную вдовушку в черном балахоне. Но передо мной нежный цветочек. Это приятный сюрприз. А как тебе Броуди-холл?

      – Дом чудесный, – сдержанно похвалила Лариса, слегка покривив душой, – усадьбу еще не успела осмотреть. Если позволите, сделаю это завтра.

      – Мне некогда с тобой возиться. Молли теперь твоя горничная, пусть все покажет. Также можешь обращаться к Плутону. Он присматривает за черномазой прислугой. Как видишь, другой я не держу, это слишком накладно.

      Лариса слушала рассеянно, она заметила, как по голой груди женщины стекает молоко.

      – Простите, дядя, но, может, служанку пора отпустить к малышу?

      – А в чем дело? – улыбнулся мистер Бод. – Тебя отвисшие сиськи смущают?

      – Ее присутствие не обязательно, а ребенок, очевидно, хочет есть. Ему же надо расти и набираться сил.

      Лариса попыталась придать практический смысл своему замечанию, но следующая сцена заставила ее онеметь на пару минут.

      – Тебе жаль, что материнское молоко пропадает зря? – осклабился мистер Бод. – Мы это исправим. Элли, подойди ко мне, милая.

      В следующий миг он приобнял служанку за спину, заставив склониться к себе, и демонстративно лизнул мокрый сосок. А после прижался щекой к груди покорной рабыни и пояснил:

      – Видишь ли, мать Элли когда-то состояла моей кормилицей. Я сосал грудь Элли, так отчего бы не попробовать теперь молоко ее дочурки?

      Лариса несколько раз быстро моргнула, перевела дыхание, вернула на место слегка отвисшую челюсть и зачем-то посмотрела на Плутона. Заложив руки за поясницу, выпрямившись во весь огромный рост, он равнодушно рассматривал картину у дверей. Казалось, такие выходки хозяина ему не в диковинку.

      «Хоть бы поморщился – истукан! А ведь мог бы попробовать заступиться. Молли сказала, Бод к нему иногда прислушивается. Плутон здесь вроде управляющего, значит, такой же негодяй, как его хозяин» – предположила Лариса. – «Наверно, рабынь насилует и порет в свое удовольствие. К тому же Молли намекнула, что его папаша был белый господин, заметно, что кожа не очень уж темная и нос аккуратный, почти европейский – вот Бод и выделяет его из остальных…».

      Сочувствие и симпатия к Плутону, возникшие на причале и во время поездки, начали стремительно таять. С другой стороны, что ему делать в данной ситуации, он тоже человек подневольный. Желание хозяина – закон.

      – У тебя аппетит пропал, дорогая? – грубовато спросил мистер Бод.

      – Если можно, я хотела бы прогуляться перед сном, – уставшим голосом попросила Лариса.

      – Не