Магистр из шкафа, или Когда швабра решает все. Мария Рутницкая

представителем семейства, но, к сожалению, не могли позволить себе ничего подобного, вздохнули с облегчением.

      Если убрать все философские изыскания и глубокие размышления о том, куда катится этот мир, то это самое дело сводилось к следующему.

      Дядя Крист был богат, что до сих пор казалось Рену крайне удивительным. Как он вообще мог вести какие-то переговоры и заключать сделки с его манерой общения? И не женат – что было неудивительно совсем. Хотя если говорить о деловом успехе, то у молодого человека было предположение, что партнеры готовы были согласиться на любые, даже самые невыгодные условия, лишь бы лир Девин замолчал и оставил их в покое.

      Так вот, в связи с этими обстоятельствами, и учитывая то, что Рен учился на последнем курсе, дядя предложил ему возглавить новый проект в его фирме.

      (Далее для простоты восприятия я убираю из речи почтенного лира все причитания, извинения за неудобства и рассуждения о высоком и передаю лишь основной смысл. Читатель, если будет желание, может добавить все это в диалог, опираясь на свою фантазию. Для общего представления хочу сказать, что следующий разговор имел место примерно в течении 3-х часов)).

      – Я понимаю, что ты рассматриваешь Рена, как своего приемника, – обратился лир Крист к своему брату, – но твое дело он уже знает вдоль и поперек. Ты привлекаешь его к работе с 13 лет, – а в мое дело он еще не вникал, а между тем это тоже его будущее наследство. Тем более, этот проект совершенно из новой сферы, ты знаешь, что фармакологией я еще не занимался. Но именно эта отрасль сейчас на подъеме. Да что говорить, она всегда будет весьма доходной.

      – Да, интересное предложение, – Стен Девин перевел задумчивый взгляд со старшего брата на старшего сына, – Рен, что думаешь?

      Рен наклонился вперед, отлепившись от спинки дивана. Надо отметить, что диван был хорош – темно-коричневый, мягкий и весьма приятный на ощупь. А еще на нем было очень удобно дремать, чем и занимался молодой человек, давно потерявший нить рассуждений дяди. Вопрос отца выдернул его из весьма приятных мыслей о вечеринке, которая скоро состоится в Университете. И о том, насколько симпатичными будут первокурсницы в этом году.

      К счастью, от необходимости давать быстрый ответ парня избавила открывшаяся дверь, в которую ворвался тот, кто скучал по Рену больше всех, и кто вот уж точно никогда не думал о философии и других высоких материях. Красавец-хаски с разбегу уткнулся в колени хозяину, виляя пушистым хвостом, потом поднял улыбающуюся морду и с обожанием заглянул парню в глаза: «Ну наконец-то, – говорил его восторженный взгляд, – я так скучал! А ты?». Рен с удовольствием начал чесать за ушами своего друга, пользуясь возможностью отвлечься от бесконечного разговора.

      Вслед за собакой в комнату вошла мама, за которой следовали 2 горничные с чайником, чашками, пирожными и маленькими бутербродами, которые они не торопясь стали расставлять на столе около панорамного окна, через которое сейчас была видна полная луна и высокие сосны.

      Пользуясь этой