Терма. John Hall

полной программе. Иначе вы рискуете ничего не получить. Вообще ничего! – сказал я, и воцарилась тишина, но ненадолго.

      – Да! – вскрикнула Краска, подняв кулак над головой. Это было не к месту, это было неуместным в данном положении, и по этой причине такой жест смог разрядить обстановку и заставил надсмотрщика Джина рассмеяться.

      – Хорошо, ради такой девочки я похлопочу. Можете не сомневаться, – сказал он.

      Правда, я не поверил ему. Оказалось, это привычка у меня такая: не верить надсмотрщикам, а Джину, в том числе, и в особом случае.

      Мы шли по длинным коридорам, и я наблюдал за тем, как лицо Краски меняет и эмоции, и цвет. В особенности это было заметно тогда, когда мы перешли из служебных отсеков к лабораториям, в которых люди в спецовках ходили за толщами стекла и не отвлекались от своих занятий.

      – А откуда появился термоген? – спросила Краска, когда мы проходили мимо комнаты, в центе которой стояла колба, внутри которой взрывались молнии без облаков.

      – А откуда появился мир? – спросил я.

      – Не издевайся, – буркнула она и обиженно стиснула руки в замок.

      – Даже не думал, – сказал я, посмотрев на очередную комнату с исследователями, которые бегали мимо клеток с крысами.

      – Ну, так откуда появился термоген? Ведь никогда раньше его не было… Никогда раньше, в смысле, до эпохи термогена, – сказала Краска и посмотрела на меня.

      – Неизвестно. Есть только множество теорий об этом. Так же, как когда-то было множество теорий о возникновении мира. Более того, начало нашей эпохи термогена – это тоже своеобразное возникновение мира. Правда, не совсем нового и не самого простого, – сказал я и задумался над тем, что сказал.

      – Что ты имеешь в виду? – спросила Краска, и тут я заметил, что за тем, что говорю, следит не только она, но и сопровождающие.

      – Давай в таком случае расставим все точки, – сказал я, – Во-первых, не термоген, а терма. Так будет правильнее, и так мы сможем уйти от просторечия. Во-вторых, что я имею в виду, – я задумался на несколько секунд и продолжил: – Возникновение нового мира из старого – это больше философский вопрос. Если бы в мире ничего не поменялось, то был бы один старый мир, в котором мы работали бы слесарями, монтажниками, начальниками и так далее. Если бы случившаяся термическая катастрофа была бы короткой аномалией, то мы бы жили в мире прошлого, а не копались бы в его обледенелых обломках. А так и катаклизм, который повлек за собой гибели подавляющего количества людей, и возникновение нового мира на костях старого… эм… Все всё поняли? – спросил я и посмотрел в одухотворенные пофигизмом лица надсмотрщика и его команды чистильщиков. А вот Краска смотрела на меня со смесью чувства доверия и вопроса: «Чё?»

      – То есть вы не знаете, как и откуда появился… появилась… как ты там сказал? Терма? – спросила Краска.

      – Не имеем ни малейшего понятия и, возможно, никогда не заимеем таковое, – сказал я, пожав плечами.

      – То есть ученые, можно сказать, приживалы, которые сосут бабки и делают до фига