Хроники Скитальца: Гнев мага. Артем Кируш

для тебя столь принципиально, можешь разместиться в общей казарме, – получил он в ответ. – Не до отдельных дворцов сейчас. Я сам до сих пор живу в хижине, как и все остальные.

      – Но время и силы для кабака вы нашли, в то время как к строительству крепостной стены еще даже не приступили, а для меня лачугу соорудить не удосужились, хотя я просил об этом пару лун назад.

      – Если бы наши отцы не дружили так близко и не поклялись в братстве, я бы придушил тебя еще в детстве! Вот как тебе удается своим занудством испортить абсолютно любое событие?! Следуйте за мной, воины! – перешел на формальную речь огорченный Гонфрид.

      Определение жилья, по сути своей, означало выбор женщины из числа местных жителей, к которой и заселялся командир отряда оккупантов или иной значимый деятель: строитель, капитан флота или летописец вождя. Стизор пытался сопротивляться этому каждый раз, но в итоге выбор был невелик: оставаться на лодке, заселяться к воинам или согласиться на совместное проживание с одинокой вдовой, которая потеряла мужа или сына, а возможно, и обоих. Причем потеряла своих мужчин как раз в войне против соплеменников Стизора, а поэтому мечтала отравить или перерезать горло спящему сожителю.

      – А вот останки единственной женщины, которая решилась отравить нашего воина, – словно прочитав мысли Стизора, похвалился воин по имени Хорав, который шел рядом с Гонфридом, указывая на парочку костей, болтающихся от ветра, подвешенных за перекладину высокого столба перед входом в селение. – Еще пару недель назад там висел весь скелет, но сезон дождей постарался, а на днях ветром сорвало остальные кости. Несмотря на то что от этой женщины остались только кости запястья, память о ней и необходимости учтивого отношения к нам живет в головах каждого жителя этой деревни.

      Никто не стал каким-либо образом комментировать данный экскурс Хорава, но не бросить взгляд на останки бесчестной убийцы они не смогли. В поселении, состоящем в основном из стариков, женщин и детей, все по-разному относились к этой группе воинов в тяжелых доспехах и уже приноровившихся к местному климату мужчин в более легкой одежде.

      – Это Лоуси, – представил местного худощавого старика Гонфрид, который низко кланялся и указывал на девушек, стоящих перед ними. – Он чуть глупее наших псов, – далее пояснил островитянин. – Он также окликается на свою кличку, понимает большинство наших команд, но говорить так толком и не научился. А это еще что такое? – далее возмущенный взгляд северянина обратился к старцу. – Ты же говорил, что у вас нет грудастых. Я прямо у тебя спрашивал, а ты говорил, таких нет. Ты почему мне раньше не показывал эту даму?

      – Ты сказал, большой господин, – с писклявым акцентом отвечал ему Лоуси, словно выдавливал из себя каждое слово, а вены на его тонкой шее от этого набухали так, что казались готовыми разорваться и лопнуть, – Уважаемый, ты сказал. Лучшую женщину надо, ты сказал. Очень большой