Книга рая. Путь. Морфология непостижимого и недосягаемого. Михаил Ямпольский

широких ладоней охват, простертых к входящим…226

      Чем больше поэт приближается к куполу, тем больше здание становится частью воздушных потоков и буквально проникает в небо:

      …поверх остальных апсид возвышается сверху

      Воздухоплавная твердь, на крепких лежащая сводах.

      В воздух стремится она, до самой главы дорастая.

      Вплоть до самого верха восходит она, опираясь

      На основанья столпов посреди бессмертного храма.

      Так углубленьем огромнейшим в воздух возносится конха,

      Сверху одна, но спускается вниз, на три разделяясь

      И раздробляясь еще по задней стене соразмерно…227

      Это восхождение к небу в какой-то момент описывается Павлом как небесное мореплавание, в котором утрачивается ясная цель:

      Да, но куда я стремлюсь? Что за ветер нестойкое слово,

      Будто бы в море корабль, несет в блужданье бесцельном

      Прочь от родимой земли? Вернись же, песнь моя, к цели!228

      Этот момент – момент остановки движения, паузы, но и момент прерывания, в котором periegesis утрачивает связь с кругом и становится частью «широкого пути». Возвращение к круговому (хотя и очень сложному) маршруту дается как переход от неба назад к камню купола, в котором небо получает ясность и определенность «узкого пути» – отчужденной (в камне) xeniteia:

      Каменным сделан и свод, что на крепкие стены посажен,

      Он закруглен отовсюду. Где ж, словно корнями, крепится

      Полусферический купол, и дуги встали изгибом,

      И полукружья сомкнулись на стенах задних апсиды, —

      Словно венец утвердили мужи. Каймой нависает

      Каменный выступ, – на нем тропа проложена сверху:

      Узко очерченный путь, где муж-свещеносец проходит,

      В неколебимой руке неся святые лампады.

      Купол возносится ввысь, повиснув на воздухе зыбком,

      Круглый, как будто вращается он и видом подобен

      Светлому небу, – вот так небосвод покрывает всю землю.

      Там, на вершине его, искусно крест живописан.

      Дивное чудо – узреть, как мало-помалу сужаясь,

      Купол идет в вышину: чем выше – тем меньше и уже,

      Только не с острым концом, а именно так, как на землю

      Сходит небесная твердь. На стенах, искусно скрепленных,

      И на апсидах покоится он…

      Кружится всюду и вверх устремляется…

      Каменотесов рука проложила искусно дороги…229

      И далее, как и полагается жанру periegesis’a, подъем сменяется спуском:

      …многомудрая мысль моих царей усмотрела,

      Как по уступам пустить ступенчатым сети сплетенья

      Длинные, отягощенные медью. От сводов высоких

      Вниз сбегают они, до основанья чертога.

      Так, спускаясь путем извилистым с самого верха,

      Все устремляются долу, все ниже и ниже, как будто

      Скоро достигнут земли, но прежде, чем пола коснутся,

      Вновь возвращаются ввысь и ровный круг составляют.

      Как

226

Павел Силенциарий. Экфрасис Святой Софии (354–374). Экфрасис амвона / Введение, перевод с древнегреческого и комментарии Т. Л. Александровой // Вестник древней истории. 2019. Т. 79. № 2. С. 515.

227

Там же (400–407). С. 516.

228

Там же (444–446). С. 517.

229

Павел Силенциарий. Экфрасис Святой Софии (481–499). С. 518.