Политические клубы и Перестройка в России. Оппозиция без диссидентства. Кароль Сигман

странах наблюдалось разделение на высоко институционализированные, относительно самодостаточные и более-менее автономные сектора, существовавшие вопреки всем политическим заявлениям элит коммунистических партий, равно как и вопреки концепциям коммунистических идеологов, чьи тезисы зеркально воспроизводят сторонники теорий тоталитаризма. Проще говоря, только при условии истинного понимания того, что именно разыгрывалось во множестве этих социальных пространств, – а также в рамках более-менее стабильных и легитимных отношений, конфликтов, противостояний и столкновений между различными акторами и группами, находящимися в этих дифференцированных пространствах и подчиненными (по крайней мере в рутинных ситуациях) характерным для этих пространств логикам принуждения, – социальные науки смогут постигнуть процесс Перестройки и его судьбу, распад Советского Союза, а также последовавшие за ним политические «переходы» (да и многие другие феномены, включая тот тип капитализма, который утвердился затем в России и других бывших республиках СССР). При чтении этого произведения мы, кстати, сполна осознаем, насколько такая сложность социального пространства позволила и обусловила одновременно и оригинальное политическое начинание, в которое пустились лидеры неформальных клубов, и все те процессы, в которые это начинание было втянуто и в которых оно растворилось. Можно сказать, что ловушка, которой Кароль Сигман удалось избежать, взяв критическую дистанцию по отношению к «теориям» тоталитаризма, – это этноцентризм, предполагающий, что только демократические системы способны содержать в себе эту сложность и дифференциацию.

      В этой связи становится понятно, каким образом Кароль Сигман пришла к тому, чтобы подкрепить свой анализ исторической траектории неформального движения некоторыми элементами теории подвижных или, точнее, флюидных конъюнктур, которая как раз и была разработана для сложных (в указанном выше смысле) систем2. Неудивительно также, что Сигман при этом не только полностью задействовала эту теорию (как бывало во многих исследованиях процесса «перехода», осуществленного в тот же период другими системами советского типа в Восточной Европе), но и обогатила ее. Именно с этой точки зрения концентрация исследования на неформальном движении оказывается, безусловно, наиболее плодотворным методом. Я не собираюсь в этом предисловии узурпировать место автора, многословно пересказывая ее интереснейшее исследование, которое читатель сам постепенно откроет во всех деталях. Мне хотелось бы лишь коротко остановиться на двух-трех аспектах, которые делают аргументацию Кароль Сигман особенно убедительной. То, чем «было» неформальное движение, – его «социальное существо», его политические ориентации и выборы, принятые им решения, его внутреннее структурирование, его самоопределение и его идентичность в целом, – на протяжении всей его краткой истории формировалось под влиянием

2

О «конъюнктурах политической флюидности» см. сноску 1 на с. 41 – Прим. перев.