Берсерк. Ольга Григорьева

осталось прежним – решительный, чуть выдвинутый вперед подбородок, гордо вскинутая светловолосая голова, упрямая складочка возле губ и сияющие, как рассветные воды, глаза. Только теперь все это казалось еще краше и роднее.

      – Мало мне хлопот с завистниками, что по всем клетям заговоры плетут, так теперь и ты принялся от меня таиться! – уже поостыв, упрекнул он Сигурда. Воевода опустил голову:

      – Поверь – никогда я ничего от тебя не утаивал и впредь не собираюсь!

      Не слушая его, Олав быстрыми шагами пересек двор и ступил на крыльцо:

      – Ладно уж, как родному дядьке не поверить! После разберемся – нынче меня Аллогия ждет.

      Скрипнувшая под его ногой ступенька напомнила мне о деле. Я метнулась вперед, проскочила мимо Сигурда и упала Олаву в ноги:

      – Спаси, воевода!

      Я и сама не знала, на что надеялась, – ведь он так и не вспомнил меня, но самой отпустить свою последнюю надежду?! Ни за что!

      Олав и впрямь остановился:

      – Чего тебе?

      Расслышав в его голосе незнакомые презрительные нотки, я подняла голову. Щурясь и хмуря лоб, словно вспоминая что-то, он мгновение смотрел на меня, а потом неуверенно предположил:

      – Дара?

      О боги, боги, да на что мне ирий с его садами и молочными реками, если Олав помнил меня вопреки времени, богатству и знатности своего рода!

      Всхлипывая, я утерла слезы и улыбнулась, показывая две пустые дыры, как раз там, где когда-то торчали некрасивые обломки зубов. На лице Олава отразилось недоверие, затем радость, а потом оно стало холодным и Жестким:

      – Откуда ты тут?

      – Искала тебя, а он… – я указала на Сигурда и запнулась. Воевода поспешно заявил:

      –Это моя рабыня!

      – Рабыня? – Брови Олава поползли вверх. – Дара – твоя рабыня?!

      Уже менее уверенно Сигурд повторил:

      – Да, рабыня, и к тому же беглая.

      Олав даже не нахмурился, но я могла побиться об заклад с кем угодно, что ему не понравились дядькины слова. Небрежно отпихнув меня за спину, он шагнул к

      Сигурду.

      – Когда ж это она стала твоей рабыней?

      Тот мотнул головой:

      – В тот день, когда я вытащил тебя из дерьма и повез в Киев. Или ты уже забыл, где был до встречи со мной?

      – У меня хорошая память, и я помню, как ты сказал…

      – Все было сделано для твоего же блага! – перебил его дядька.

      – И соврал?!

      – Ну, началось – негромко сказал кто-то из дружинников. – Нашла коса на камень, пора посылать за Аллогией.

      Мимо меня прошмыгнул худенький босоногий мальчишка и, скрипнув дверью, скрылся в тереме.

      На мгновение Сигурд задумался, а потом широко улыбнулся:

      – Хватит споров, мой мальчик! Глупо ссориться из-за болотной девки! Если хочешь, она даже не будет наказана за побег…

      – Нет!

      Дело шло к драке… Я невольно сжала кулаки и придвинулась поближе к Олаву. Он продолжал сыпать обвинениями:

      – Мне плевать