Дело, которое нужно закончить. Константин Гурьев

отца убила! – Голос Тамары сочился сарказмом.

      – Да, это я уже знаю, – успокоил ее Рябов.

      – Так! – повысил голос Кулябкин. – Вы собрались? Сами пойдете или вывести вас?

      – Вы собираетесь производить какие-то действия в этом доме? – усмехнувшись, спросил Рябов.

      – Следственные мероприятия вас не касаются. – Из голоса и взгляда Кулябкина, булькая, изливалась радость. – Тем более что вас сейчас сопроводят…

      Рябов перебил с усмешкой:

      – Меня это еще как касается, и вам скоро это объяснят.

      Кулябкин смерил его презрительным взглядом и отошел к людям, копавшимся в вещах, и начал что-то говорить, но в этот момент заверещала его мобила, и Рябову показалось, что она верещит особенно противно.

      – Кулябкин слушает, – отрапортовал тот.

      И уже через несколько секунд лицо его начало сереть с желтизной, и плечи стали опускаться, и начал он горбиться, и слова сказать не мог, вслушиваясь в речь собеседника, и видно было, что отвечает он высокому начальству.

      Потом поток, журчавший в мобиле районного прокурора, иссяк, но он еще постоял несколько секунд, прижимая телефон к уху. Несколько раз он, видимо, отвечал на вопросы звонившего, каждый раз пытаясь что-то добавить, но замолкал.

      – Сразу к вам? – уточнил Кулябкин потухшим голосом. – Да, понял. Конечно… Но я… У меня все в полном порядке! Ну, не могу же я ни с того ни с сего…

      И снова замолчал.

      Тем временем в дом вошел человек в камуфляже с явным намерением что-то сказать, но Кулябкин отчаянно махал рукой, сперва тыча пальцем в потолок, а потом закатывая глаза, чтобы показать, какое высокое начальство его распекает в данный момент. Наконец он закончил разговор, суетливо сунул телефон в карман, достал платок и стал обтираться.

      – Слышь… это… короче, меня отзывают… – нашел возможность сказать важное человек в камуфляже.

      Кулябкин кивнул и сказал куда-то в пустоту:

      – В отношении вас, господин Рябов, произошла досадная ошибка. Приношу извинения от лица службы и от себя лично. Вы имеете законное право подать жалобу на мои действия. До свидания…

      – А Нина? – все так же раздраженно спросила Тамара.

      – Это все в установленном порядке, – отмахнулся Кулябкин и вышел из дома.

      После долгой паузы Тамара спросила:

      – Это что было?

      Рябов буркнул:

      – Досадная ошибка, он же сказал.

      Тамара рассеянно кивнула:

      – Девка только отца похоронила, а они!..

      – Ты же видишь, что они на службе, Гладилина, – попытался успокоить ее Рябов.

      – Я уж сколько лет не Гладилина, а Сильченко, – поправила Тамара.

      – А всегда было видно, что ты к Грише тяготела, – согласился Рябов.

      – Скажешь тоже… Это он меня все замуж звал, – сказала Тамара, но голос ее был все таким же напряженным. Помолчав, двинулась к выходу, но потом резко остановилась, развернулась: – Ты, Витя, видать, шибко серьезно поднялся, если такое можешь делать, но я тебе по старой дружбе скажу, а ты без обид… Москва далеко, и у нас тут не все ей подчиняются. –