Без срока давности. Константин Гурьев

обрадовался Корсаков. – Давно?

      – Два месяца.

      – Квартиру купил, что ли?

      – Ну… можно и так сказать, – слегка замялся Сёма.

      – Ну а что? Район хороший, дом хороший, – похвалил Корсаков. – А квартира как? Не маленькая?

      – Хотите посмотреть?

      Проводя экскурсию по своему жилищу, Сёма, казалось, стал приходить в себя. Квартира, мало того, что сама по себе была хороша – трехкомнатная, с лоджией и высокими потолками, так еще и обставлена и обустроена была со вкусом и достатком.

      Вот засранец, подумал Корсаков, нашел ведь, чем масло на хлеб намазывать.

      – А ты кем, собственно, работаешь? – поинтересовался он.

      Кажется, к Сёме возвращалось сознание. Во всяком случае, он вдруг стал бдительным.

      – А вы, собственно, кто? – Он повернулся к Корсакову, и лицо его приобретало привычный вид преуспевающего человека.

      – Я, собственно, тот, кто недавно тебя спас от бандитов, – напомнил Корсаков.

      – Ах да, – вспомнил Сёма и полез в карман. Он вытащил несколько стодолларовых бумажек: – Вот, возьмите. И – спасибо вам.

      Хамит, – значит, приходит в себя, понял Корсаков. А это ему сейчас было не нужно, и он шлепнул ладонью. Два раза. Сперва по руке, в которой были зажаты купюры, потом – Сёме по лицу.

      – Ты, сучонок, так со своими телками разговаривай!

      Он подтолкнул Сёму к стене, схватил его левой рукой за левое плечо так, чтобы можно было предплечьем надавить на горло. И – надавил. Не больно, конечно, но дискомфортно: в таком положении человек ощущает себя под полным контролем противника. Под контролем и в опасности.

      – Ты почему на похоронах не был? – выдохнул он в лицо Сёме.

      Лицо парня снова превратилось в маску бледную и плоскую. Потом он попытался вдохнуть, но внезапно ослаб и повалился на пол. Приходил в себя он, перетащенный к открытому балкону и облитый водой из-под крана, медленно, будто нехотя.

      Сел, прислонившись к стене, спросил:

      – На похоронах Милы?

      – Милы.

      – Что с ней случилось?

      – Вопросы ты будешь задавать потом. Сейчас я тебя буду спрашивать, понял?

      – Спрашивайте, – вяло согласился Сёма.

      – Ты почему сразу подумал именно о Миле, когда я спросил о похоронах?

      Лицо Сёмы несколько оживилось. Кажется, он хотел соврать. Но потом снова обмяк.

      – Понимаете… Мы в пятницу пошли на… вечеринку.

      Ох, не хотел Корсаков лезть во все это, но делать было нечего. Мила всем своим прошлым заставляла его копаться в грязном белье. И Корсаков лез, понимая, что иначе он ничем не отплатит за смерть Гоши Дорогина.

      – Что за вечеринка?

      – Ну… Вы же взрослый человек, – заюлил Сёма.

      – Взрослый, взрослый, – нетерпеливо кивнул Корсаков. – Ты резину не тяни, ты дело говори. Что за вечеринка?

      – Ну… Вы же слышали о свинге? – потупившись, уточнил Сёма.

      – Свинг – это когда мужчины и женщины…

      – Ну да! – облегченно согласился Сёма. – Мы меняемся партнерами. Половыми