Вор на доверии. Евгений Бугров

письмо, все документы, юридически: это наш офис. На каком основании вы затеяли тут ремонт!

      – Ну и чо? – тот искренне не понимал, повернулся к горилле. – Федик! Ты понял чо?

      Телохранитель с задумчивым видом жевал резинку. Владимир не терял надежды:

      – Сейчас приедет наш директор с бумагами, и все объяснит. Раиса Ивановна, комендант общежития, в курсе. Деканат дал гарантийное письмо, аренда на 2 года, письмо у нашего директора. Мы арендуем это помещение, так что, ремонт вы зря затеяли… – Владимир не знал, что еще сказать, растерянно умолк.

      – Все мозги засрал, – поморщившись, «новый русский» вскинул телефон, набрал номер. – Виктор Палыч? Это Коржик. Тут какой-то крендель права качает, типа, его офис… А? Нет, он вообще ни о чем. Лепит про бумаги, деканат какой-то. Фуфло гонит? Понял, нет базара… Завтра к вечеру обещали. Скоро буду, ага. Отбой, на связи.

      Коржик отключил телефон с таким видом, словно поговорил с Господом, и сонно посмотрел на Владимира: мол, тебя проводить или сам уберешься? Телохранитель, уловивший суть интеллигентной беседы, начал обходить шефа с ленивой грацией крокодила, задумавшего поймать косулю.

      – Забивайте стрелы! – нервно сказал Владимир, двинувшись по кругу прочь от рептилии. Зато Борису теперь никто не мешал.

      – Чо? – Коржик остановил карусель, опустив свой телефон, как шлагбаум, между хищником и жертвой. – Ты под кем, чудило, работаешь?

      – Ну, я… Это. Директор у нас. Сан-Саныч зовут. Знаешь?

      – Сан-Саныча? – Коржик смотрел на громилу, который двигал широкими челюстями вхолостую, жевательная резинка не в счет. – И я не знаю. А кто это?

      – У него еще друг Олег, он сидел, – Владимир совсем стушевался. Коржик глумился:

      – Федик, ты слышал? У них Олег есть. Он сидел? Я, в натуре, сейчас помру. В общем, бакланы, валите отсюда! Стрелы они забивать будут.

      Борис ударил его пяткой в лоб. Коржик вдруг затеял заднее сальто, прыгнул спиной назад и грохнулся оземь. Федик, удивленный акробатикой шефа, открыл рот, закрыть не успел. Кулак Бориса вломился в расслабленную челюсть, и зверюга повалился, стукнувшись головой о стену, с потолка посыпалась штукатурка. Руки громилы на прощание вскинулись, словно он вздумал поиграть на пианино, растопырил пальцы, ударил ими в пол, и обмяк. Спасибо за внимание, концерт окончен. Борис наклонился над задремавшим пианистом, быстро ощупал. На шум из их будущего офиса выглянула голова в газетной панаме, исчезла. Борис вытащил пистолет.

      – Михалыч! – донеслось из-за дверей. – Там заказчиков бьют.

      – Это их проблемы. Работайте!

      – Надо в окно крикнуть, там еще трое. Позвать, что ли?..

      Послышался стук рамы открываемого окна. Владимир, наконец, пришел в себя.

      – Ты что наделал?! – страшным шепотом спросил он. – Это же бандиты.

      – Да ты что, – не поверил Борис. – А я думал, музыканты. Пора сваливать?

      Они бросились вниз по лестнице, но выбежать на улицу не успели. Дорогу на самом выходе перекрыли сразу трое. Метаться по общежитию, искать