Роковое счастье. Виталий Ефимович Кулик

каким человеком себя считаете? Праведным или…

      Оторопелая старуха заглянула в глаза нахальной девке, хотела было осечь, но вдруг переиграла и задумалась.

      – Грешница я, – наконец промолвила она таким тоном, словно сама себе вынесла страшный приговор.

      – Но вы же, я знаю, людям помогаете, – смягчилась девушка, – ворожите и от хворей всяких лечите.

      – Ага, от хворей… Больш от таких вот, як у тябе… – кивнула Хомчиха на живот Олеси. – Ну, а ежели по правде, то судьба не любить, кали ее спрашивають, а уж кали яще лезуть да вмешиваюцца в дела ее – вот тут-то яна и вовсе гневаецца… Оттого почти все ворожки несчастные. Ну а я… Вот жила б, як все, можа, и возле щастя погрелась бы трошки. Прастому человеку от етой жизни багато не надобно: подавай тёплую хату в мороз да харчей под нос – вот табе и щасте.

      Олеся вдруг вспомнила о больном мужике и осторожно спросила:

      – А это ваш сын… во дворе?

      Хомчиха горестно вздохнула; горькая слеза задрожала на старческих глазах.

      Помолчав, старуха ласково прошептала:

      – Мой. Самый младшенький. Четвёртый… – не сдержавшись и всхлипнув, она добавила: – Последний. Троих уже схоронила… Вот так вот… А ты говоришь «людям помогаете…»

      Поражённая Олеся застыла с ужасом в глазах. Спрашивать что-то ещё она не посмела…

      Ни у Хомчихи, ни у Олеси желания разговаривать больше не было.

      Лишь два или три раза дав короткие указания, старуха вскоре приступила к главному действию, начав шептать колдовской заговор против чуда природы – зародившейся жизни…

      Нагая Олеся лежала на лаве.

      Держа руки над её животом, ворожея начала усердно бубнить тайные слова, сплёвывать, креститься и поминать рабу Божью Олесю. Многие диковинные фразы девушка хорошо слышала, и ей даже стало интересно – она ещё больше напрягла слух.

      После первого прочтения заговора у Хомчихи на лбу выступила испарина, руки едва заметно пробивала дрожь. Да-а, видать, и в самом деле нелегко вмешиваться в дела высших сил и пытаться изменить направление указующего перста судьбы!

      К концу второго чтения заговора старая Хомчиха выглядела уже просто измождённой!

      Олесе вдруг тоже сделалось худо, начала кружиться голова. Быстрей бы всё закончилось! Девушка бросила умоляющий взгляд на старуху, и её вдруг пробрал страх: в глазах ворожеи явно читалась паника! Что-то пошло не так!

      Ещё немного и уже через силу шамкая губами, старуха вместо слов еле выдавливала какие-то невнятные стоны, всю её трясло. Полузакрытые глаза, полные бельмесости, отрешённо блуждали. По всему было видно, что ворожея находилась в состоянии, близком к беспамятству.

      Олеся совсем струхнула и срывающимся голосом завопила:

      – Бабушка!

      Хомчиха вздрогнула, взгляд её стал более осмысленным. Глаза на мгновение прилипли к Олесе и вдруг, до предела раздавшись в зрачках, медленно пошли под лоб. Из носа старухи показалась тоненькая струйка крови – показалась и тут же остановилась, чуточку не достав