Потанцуй со мною, месяц. Дарина Ромм

с твоей стороны два вопроса и ни одного ответа на мои. Жульничаешь, Даша.

      – Окей, ответь на мой вопрос про твою фразу, и я отвечу на любой твой, – согласилась я.

      – Смотри, сама предложила, – хмыкнул мужчина. Снял свою руку с груди, нашел на одеяле мою ладонь и переплел наши пальцы.

      – Мне было шестнадцать, последнее лето перед выпускным классом школы. Родители решили поехать отдохнуть на юг и потащили меня с собой. Я ужасно не хотел. Какой юг, когда все мои друзья остались в Москве и собирались все лето оттягиваться по полной!

      Но как я не упирался, мама нашла аргументы, чтобы убедить меня, и я поехал с ней и отцом.

      Абхазия тогда была… совсем другой: только окончилась война, кругом разруха, сервиса ноль…

      В общем, ужас, от которого мама первая взвыла и на третий день принялась убеждать отца вернуться домой. А мне неожиданно понравилось.

      – Так ты, поэтому приехал сюда? Воспоминания детства? – я попыталась вытащить свои пальцы из его ладони. Невозможно было так лежать, чувствуя, как заходится сердце от его слов и спокойных прикосновений.

      – Не дергайся, Даша, – Марк покрепче перехватил мою ладонь и погладил большим пальцем по косточке на запястье. – Я собираюсь рассказать тебе то, что не рассказывал никому в жизни. Можно сказать, буду душу выворачивать.

      Помолчал и продолжил:

      – Рядом с нами, в соседней комнате поселилась семья – мама, папа и девочка лет семи-восьми. Худющая, белобрысая и удивительно острая на язык, несмотря на свой детский возраст. У нее были сине-зеленые глаза, огромные, как блюдца – почти на половину ее худенького личика.

      – И что, неужели ты в нее влюбился? – не удержалась я.

      – Она, – Марк снова повернул ко мне голову: – Она влюбилась и бегала за мной хвостиком. Приносила мне какие-то детские подарки – яблоко, там, или конфету. Или ракушку, которую нашла на берегу. В общем, по ней все было видно.

      – А ты?

      – А мне было шестнадцать, и такие соплячки меня не интересовали, – Марк замолчал, и я тоже.

      Просто ждала продолжения, удивляясь, почему небо, на которое я упорно смотрела, вдруг задрожало и подернулось влажной пленкой.

      – К тому же в соседнем доме как раз поселилась еще одна семья, и с ними была девочка моего возраста, или даже чуть старше. Хорошенькая, и вполне соответствовала моим интересам. В общем…

      – В общем, ты жестоко послал бедную, влюбленную в тебя крошку, – закончила я за него.

      Горячие пальцы крепко сжали мою дернувшуюся прочь ладонь:

      – Не совсем так, но близко. А однажды вечером девчонка подсунула мне красиво свернутый лист бумаги и, печально глянув своими глазами-блюдцами, умчалась. Это были стихи, которые начинались с этих слов: «Потанцуй со мною, месяц».

      Той же ночью отцу позвонили – умер мой дедушка, и еще до рассвета мы сели в машину и уехали. Даже не попрощались ни с кем из соседей.

      В суете сборов я оставил листок со стихами на подоконнике в общем коридоре.

      Наверняка дома я засунул бы этот листок куда-нибудь. Да в любом случае потерял бы со