Обыкновенная лирика. Том 2. Наталья Владимировна Патрацкая

как бревна плывут, качаясь.

      Их туши всюду видны в воде,

      над ними в небе белеют чайки,

      и сушит солнце траву везде.

      Подсолнух черный, совсем поспел он,

      его собратьев стоят поля.

      И помидоров подолы полны,

      они красивы как – никогда.

      Стоит палатка, стоит шалашик,

      костер пылает на берегу.

      Один купальник, какой там плащик.

      А я себя лишь и берегу.

      Мужчина мощный, весьма спортивный,

      колдует снова над тем костром,

      и мысли вовсе не позитивны,

      и он как пьяный, в нем будто ром.

      Он как в тумане с такой девчонкой,

      что не дается никак ему,

      она уж въелась ему в печенки,

      но не подвластна. Быть по сему.

      И он сдается, живет соседом.

      Она – в палатке, он – в шалаше.

      Они колдуют лишь над обедом.

      Такой наземный у них фуршет.

      4 июня 2003

      ***

      "А Вы меня бы полюбили? -

      спросил высокий человек, -

      Иль Вам нужны автомобили?"

      Глаза блестели из-под век.

      А я сказала: "Да, конечно.

      Я одинока, нет мужчин".

      "Да, быть одной бесчеловечно", -

      ответил он, касаясь шин.

      Такой холодный магнетизм,

      был неизбежен на природе,

      ведь я подсела как турист,

      и от него была на взводе.

      Но изменилось нечто в нем,

      когда его слегка коснулась,

      таких пылающих огней,

      мне видеть и не приходилось.

      И он сказал: "Сидите тихо.

      Опасны чувства за рулем.

      Поехали", – добавил лихо,

      глаза блеснули в нем углем.

      А я подумала в смятение:

      "О, Господи, как он пригож!"

      А, он подумал: "Вот везение!

      Какая дама! День хорош!"

      04 июня 2003

      Дивный парень

      Из-за ивы на бугре показался дивный парень,

      плечи, бедра, голова и прическа – очень гарный.

      Здравствуй! Здравствуйте! Привет. Зашуршали все словами.

      Очень стройный он атлет, как индеец встал над нами.

      Ветви ивы на ветру колыхаются спокойно.

      На песке лежат, сидят и играют, но пристойно.

      Вот, сейчас он подойдет, его плечи шире лодки,

      он такой, как бегемот, но спортивная походка.

      Ноги горного козла, протянулись на простынке,

      он немного полежал и слова сказал простые:

      «Кто ставок переплывет, поцелую, непременно».

      Я решила: "Обойдусь и останусь неприметной".

      Братья, сестры, все гурьбой побежали, как вприпрыжку,

      кто с разбега, так поплыл. Кто взобрался и на вышку.

      Передался мне азарт, побежала за другими,

      все подняли жуткий гвалт, оказались неплохими.

      Поцелуй не заслужила, переплыть я не смогла,

      бег без приза завершила, мокрой плюхнулась, легла.

      Он подходит, смотрит хмуро и расцвел весь на глазах:

      На колени мне садилась очень тихо стрекоза.

      4 июня 2003

      ***

      В пургу попали мы, болтая,

      сугробы