Патриотизм и военно-патриотические традиции России. О. Найда

рабом или полурабом, которым его господин мог неограниченно распоряжаться. Примерно в таком же отношении находились бояре к московскому государю. «До сих пор русские властители ни перед кем не отчитывались, но вольны были жаловать и казнить своих подданных, а не судились с ними ни перед кем…», – подчеркивал Иван Грозный в первом послании Андрею Курбскому7. Опричнина наглядно продемонстрировала боярству эфемерность их прав и привилегий.

      В свое время русский философ И.А. Ильин отмечал, что любовь к Родине является таким же свободным актом, как и любой нравственный поступок. «Как всякая любовь, – писал он, – патриотизм свободен»8. Именно по этой причине представители самых высших классов Руси Московской не могли ни терминологически, ни политически идентифицировать свое служение Отечеству с явлением «патриотизма». Ничем не ограниченный деспотизм и произвол власти подрывал саму основу формирования русского патриотизма. Подтверждением этому является невольная констатация Иваном Грозным очевидного: упадок воинской доблести у русского войска.

      В пылу полемики с А. Курбским он, не замечая причинно- следственной связи между собственной практикой бессудных расправ и ослабевшей мотивацией русского служилого сословия, пишет своему оппоненту: «А насчет бранной храбрости снова могу тебе обличить в неразумии… Ведь предки ваши, отцы и дяди были так мудры, и храбры, и заботливы о деле, что ваша храбрость и смекалка разве чо во сне может с их достоинствами сравниться, и шли в бой эти храбрые и мудрые люди не по принуждению, а по собственной воле, охваченные бранным пылом, не так как вы, силою влекомые на бой и скорбящие об этом…»9.

      Принятие института на царство также негативно сказалось на гражданском компоненте русского патриотизма. Ориентация на византийскую традицию привела к полному отождествлению политической и духовной власти в лице царя. На Западе, как и в Московском государстве, король являлся «помазанником божьим», но прямым и непосредственным наместником Бога на земле считался Римский папа. При нарушении королем прав своих подданных последние приобретали как политическое, так и моральное право восстать против тирана. Для русского же человека любое отстаивание своих прав перед лицом власти могло расцениваться как выступление против Бога. В основу политической морали русского человека была положена следующая формула «Домостроя»: «Царя боиси и служи ему верою и всегда о нем Бога моли, и ложно отнюдь не глаголи перед ним, но с покорением истину отвещай ему, яко самому богу, во всем повинуйся ему»10.

      Однако было бы неверно поспешно выводить из этой идеологии какие-то национальные традиции покорности и долготерпения.

      Во-первых, установки «Домостроя» лишь воспроизводят известное положение из послания апостола Павла: «Всякая душа да будет покорна высшим властям; ибо нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти

7

Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. М.: Наука, 1993. С.144.

8

Ильин И.А. Путь духовного обновления // Путь к очевидности. М., 1993. С.242-246.

9

Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. С.146.

10

Домострой // Вестник Московского университета. Сер 12, Политические науки. 1998. №1. С.74.