Чистосердечное Сознание. Елизавета Геттингер

звала меня ветвью домой.

      Многочисленны праздные ночи,

      Маскарады под звуки гитар.

      Но слезятся в тоске мои очи,

      Жизнь моя – иммигрантский кошмар.

      Предпочту своему гардеробу

      Не каблук, но сандаль на пяте.

      Ностальгия съедает утробу

      И тоска роет яму мечте.

      Я устала терзаться бесцельно

      И с ухмылкою странной лица

      Полюбила насмешки всецельно,

      Позабыв дом родной и отца.

      Обращаются в пепел и сажу

      Все мои письмена на столе.

      Я золою фигуру измажу,

      И пойду танцевать при луне.

      КОЧЕВНИК

      Кочевник похожий на степи

      С отточенным ветром лицом

      Приемлет свободу, не цепи,

      Ведомый одним лишь творцом.

      Где солнце лучами ласкает

      Равнину средь выжженных трав,

      Неспешно верблюд горб питает,

      Всем телом к кореньям припав.

      Как чужды домбре каподастры

      В степи вне застав и оков,

      Таков и пастух своей паствы -

      Номад средь нетленных костров.

      Кобыз исполняет былину

      О друге двугорбом моём,

      Где жив я лишь наполовину…

      Рассеян во всём остальном.

      Степным скакунам подражатель -

      Кочевник, живёт предков чтя.

      Бескрайних степей обитатель,

      Ветров бесконечных дитя.

      В ТЕНИ АБАЯ

      Стою на площади Абая,

      И незнакомцу руку жму.

      Сама себя не постигая,

      Поэзию фривольно чту.

      Свои стихи – ни чьи другие,

      Из уст моих текут как мёд.

      "Ведь были схватки боевые

      И ран моих касался йод!"

      У памятника Кунанбая,

      Всё больше сложено цветов.

      Нетленен он, любовь земная

      Ему дана – удел таков.

      Но мне до этого далече -

      Мой путь земной не завершен.

      Не возглавляю я здесь вече,

      В тени мой путь не освящен.

      Я наизусть читаю всуе,

      Пусть в горле сохнет – мне не жаль!

      Аплодисменты, поцелуи…

      И позади меня Абай.

      ОТЧИЙ ДОМ

      Полевых нарву цветов

      У заморских берегов.

      И спрошу на месте том:

      "Где же ты, мой отчий дом?"

      Пыль времён и тлен степей,

      Сыт не будешь – ешь и пей.

      Памяти густой налёт,

      Думы ночи напролёт:

      Тополиный летом пух,

      Стережет стада пастух.

      Золотом ложится рожь -

      Что посеешь, то пожнешь.

      Время старит стан, увы.

      Не боюсь долины тьмы.

      Возвращаюсь в край родной,

      Где под дубом родич мой.

      Там ветра сшибают с ног

      На приглаженный песок

      И остался отчий дом,

      Опрокинутый вверх дном.

      СТОЛИЦА ГРЁЗ

      Ты всё такой же – степи в клочья!

      Ветра твои, как ураган,

      Гудят повсюду