Песня стихий. Евгений Борисов

бутон, омылся белым светом, и падающий от него луч начал вытягивать и поглощать из раны черноту. Шерсть кошки постепенно принимала истинный цвет, зрачки становились прежними, а серебристо-голубая кровь очищалась от чернильных пятен.

      Когда яд полностью вывелся, Вика смазала рану травянистым порошком и накрыла её полотенцем.

      – Теперь остаётся только ждать. Я сделала что смогла.

      – А ведро зачем было нужно? – поинтересовался Михаил и тут же пожалел о своём вопросе.

      Лицо Виктории стало бледным как мел, она схватилась за горло и начала задыхаться. Из её рта вырвалась чёрная жижа: ещё гуще, чем до этого. Рвотные позывы не позволяли женщине дышать. Словно пробка, слизь забивала глотку и не хотела выходить наружу.

      Виктория чувствовала, как изнутри вырывается кипящая лава, выжигающая внутренности. С каждым новым позывом чёрная жидкость причиняла такие страдания, которые Вике с трудом удавалось стерпеть. То кипящая, то режущая, отупляющая боль растекалась по всему телу. Казалось, по пищеводу блуждали острые осколки чёрного стекла.

      – Не трогать меня, – выдавила она лишь одно, когда сёстры кинулись к ней.

      Всё прекратилось так же неожиданно, как и началось. Виктория жадно поглощала воду, глоток за глотком.

      – Что это было? – в один голос спросили все трое.

      – Подарок от старого друга, – отдышавшись, ответила Вика. – Подарок от А.Д.

      Екатерина сразу поняла, о ком вела речь сестра. Она не изменила прямого направления взгляда, но лицо её стало холодным как лёд. Две буквы заставляли закипать кровь в жилах. Две буквы, которые она старалась забыть полжизни, но так и не смогла этого сделать.

      * * *

      Когда Рита очнулась, она увидела спящую на стуле маму. Приподняв голову от подушки, девушка обвела комнату сонными глазами.

      Всё было так же, как и обычно, ничего нового. Тот же шкаф, письменный стол, её ноутбук, туалетный столик у входа – всё на своих прежних местах. Но теперь вещи будто преобразились, словно до этого предметы не имели цвета.

      За окном стояла чудесная погода. Доносилось пение птиц, и над городом сияло чистое голубое небо. День обещал быть солнечным и жарким.

      Маргарита не могла вспомнить, как она оказалась в своей кровати, но сознание немедля напомнило о событиях вчерашнего вечера. Перед глазами мелькнули сотни картинок с эпизодами ушедшего дня.

      – Уже проснулась, – услышала она сонный голос матери.

      На её лице читалась усталость, а по красным глазам и тёмным кругам вокруг них было понятно, что она спала всего пару часов, а то и вовсе не спала.

      Рита хотела улыбнуться, ведь мама любила её улыбку, говорила, что она солнечная, и, возможно, это прогнало бы тревогу Екатерины, но не могла. Дочка молча смотрела отрешёнными глазами. Матери показалось, что Рита смотрит как бы сквозь неё – это невыносимо, Екатерина просто опустила взгляд.

      – Она жива? – нарушил молчание вопрос Риты.

      – Вика сделала всё, что могла. Ей тоже сильно досталось.

      – С