Мытарство. Живая голограмма. Ирина Лачинова

Это он виноват.

      – Прости! Я люблю тебя, – пытаюсь прижаться к ангелу и пожалеть его, но он отмахивается от меня как от назойливого насекомого.

      Блин! Больше так не буду. Всё. Я – сама нежность и доброта.

      – Пошли! Разбудим его.

      – Он не умер?

      – Умер. Просто в теле прячется.

      – В какой части тела? – спрашиваю, поскольку мне действительно любопытно, ведь поезд поделил бедолагу ровно на две части, разрезал и даже не остановился.

      Подозреваю, что в верхней части, там, где голова. Маловероятно, что в ногах или в заднице, хотя, кто знает.

      Иммануил игнорирует мой вопрос, но я не обижаюсь, сейчас сама всё увижу.

      Подходим совсем близко. Офигеть! Мужик лежит целый, но рядом валяются его ноги. Как такое возможно? Запасные ноги?

      – Вставай! Просыпайся!

      Мужик не реагирует.

      – Просыпайся! Ну же! – Иммануил дёргает человека за ногу, но никакого эффекта.

      – Вставай! В школу пора! – вкрадчиво произношу я.

      Иммануил повторяет мои слова, мужик моментально вскакивает, потирая глаза.

      – В школу? – удивляется мой ангел. – Откуда ты знаешь, что такое школа и что это сработает?

      – Я не знаю, оно само, – говорю я и даже сама удивляюсь.

      Я знаю многое. Я могу разговаривать. Я знаю названия предметов, я знаю, что такое школа, хотя ни разу не бывала там. Или всё-таки бывала? На меня накатывают не мои воспоминания: на спине тяжёлый школьный рюкзак, приближение к школьному зданию, боль в животе… от нервов. Ага, значит, мне не нравилась школа. Нет, не мне, а той девчонке, чьи воспоминания я только что пережила.

      – Что случилось? Это был поезд? – интересуется человек.

      – Ты меня видишь? – спрашиваю у него.

      Нет реакции. Всё понятно.

      – Да, поезд, – спокойно отвечает Иммануил.

      – Что за хрень? Это что – я? Жесть! – мужик тычет в отрубленные ноги некогда своего физического тела. – Знал бы, не пил! Как они меня хоронить будут?

      Ага, значит это не самоубийство. Просто алкоголику не повезло.

      – В закрытом гробу, – отмечает мой ангел. – Пошли!

      Он такой спокойный, сильный, красивый! Эх…

      Втроём входим в яркий свет и оказываемся в снежно-белом коридоре. Мне тут нравится. Вот если бы ещё Иммануил на меня посмотрел! Почему он на меня не смотрит? Боится? Чего он боится?

      – Заходи! – командует ангел, и мы вступаем в странный зал.

      Потолок, пол, все стены, кроме одной, – прозрачные. И таких комнат тысячи, а в них люди. Ой, мне тут очень нравится! Гораздо лучше, чем на Земле. «Земля» – это слово вызывает во мне новое воспоминание: стою у окна и поливаю цветы, земля в горшке постепенно наполняется влагой. Интересно.

      – Жди здесь! Скоро начнётся твоё мытарство, – сообщает Иммануил.

      – Скоро? Не верь ему! Я тут чахну уже не первый час, – недовольно возражает старушка.

      Старая ведьма! Да как ты смеешь такое говорить про Иммануила! Гореть тебе в аду! Блин! Я обещала быть доброй. Надо досчитать до 10: 1, 2, 3…

      – Пошли! – наконец Иммануил обращает взгляд на меня, я такая счастливая!

      – Он