Моя лучшая книга. Лион Измайлов

обнимает сослуживца за шею и говорит:

      – Ах ты, сукин сын! Не прощай, а здравствуй! Я давно не сплю и все слышу! И все давно подсчитал. Тут венков всего на двадцать два рубля тринадцать копеек! И музыкантов не восемь, а четыре штуки!

      У сослуживца глаза на лоб полезли. Он рванулся на свободу, но старик его крепко зажал. Тот давай его от себя отдирать, гроб опрокинулся, старик из него выпрыгнул и давай белыми тапочками размахивать:

      – Я вам сейчас покажу светлое будущее!

      Народ врассыпную. Дочка ему наперерез с криком:

      – Папаня вернулся! Идем скорее за ордером!

      Он и дочке врезал:

      – Думала меня вместо восьми метров на двух уложить?!

      В общем, народ, ломая ноги, понесся с кладбища.

      А старичок еще долго над своей могилой буянил. Отобрал у мужиков восемьдесят рублей. Орал, что за эти деньги он им сам могилу выроет! Возмущался, что гроб дешевый, а речи формальные.

      Потом вернулся домой и стал по себе поминки справлять. Ел и говорил, что при жизни его так вкусно никогда не кормили. На следующий день явился на работу и сказал:

      – Сукины дети! Запомните! Я к вам и с того света с ревизией заявлюсь!

      Наш человек в Канаде

      Поскольку у председателя колхоза дел было полно, решили послать в Канаду районного инструктора, человека проверенного, который до этого уже тридцать лет работал в районе. Инструктор знал, что Канада – страна контрастов, что там стоят небоскребы, а рядом трущобы. Приехав в Канаду, Петр Сергеевич сразу увидел рядом с небоскребами двухэтажные дома на одну семью.

      «Это и есть, видно, ихние трущобы», – подумал Загоруйко.

      В первый день его возили к мэру на прием. Мэр Петру Сергеевичу понравился. Человек общительный, он все время старался поговорить с Загоруйко напрямую, без переводчика. Ну и поговорили: Загоруйко знал всего одно английское слово «гууд морнинг», амэртри: «водка», «ка-ра-шо» и «Евтушенко».

      На другой день Петра Сергеевича привезли на ферму, где суждено ему было прожить целых полгода.

      Встретили его два молодца – Майкл и Джон – и их мама Мэри.

      – Гууд морнинг, – сказал Загоруйко.

      Ответ он услышал на чистом канадском:

      – Здоровеньки булы, дядьку.

      Фермеры оказались выходцами с Украины. Сразу после революции их дед драпанул сюда, подальше от исторического материализма.

      Показали Загоруйко дом, большой и чистый. Столовая метров тридцать напополам с кухней, две спальни и два туалета.

      «Один, видно, для гостей, – подумал Загоруйко. – Что же это за гости такие, что в хозяйский сходить не могут?»

      Внизу в подвале оказался бар, в нем было полно спиртных напитков и никакой очереди.

      Против нас, в смысле выпить, они, конечно, слабы оказались. Мы пьем сильнее, чем они работают. Петр Сергеевич в этот вечер четыре литра выпил и еще бы мог, но на соседней ферме все спиртное кончилось.

      С утра фермеры были изрядно помяты, а Петр Сергеевич Загоруйко был свеж как огурчик. Пошли осматривать