Равенсбрюк. Жизнь вопреки. Станислав Аристов

тренировки памяти, фантазии и мечты[107]. Но насколько были правомерны подобные выводы? Безусловно, отрыв от лагерной реальности мог привести к гибели заключенного, но это не означало, что любое обращение к своему внутреннему миру несло в себе потенциальную угрозу. Необходимо учитывать степень погружения узника в мечты или фантазии, а не сам факт обращения к ним. Если заключенный полностью терял связь с реальностью и переставал критически оценивать окружающую действительность, он лишался возможности своевременно реагировать на внешнюю опасность. Но фантазии, мечты и воспоминания могли также поддерживать его в трудные моменты.

      Б. Беттельгейм утверждал, что концентрационный лагерь преобразовывал любую защиту заключенных в выгодную для себя и своих целей. Таким образом, только уничтожение лагеря как системы могло дать спасение узникам.

      Выводы ученого были позднее подвергнуты во многом справедливой критике[108]. Одним из аргументов его оппонентов стал тезис о том, что он перенес свой опыт пребывания в лагерях 1938–1939 гг. на весь период существования нацистской лагерной системы и это не позволило ему учесть ее эволюцию и специфику. Кроме того, исключительное апеллирование к психоанализу сужало интерпретационные возможности исследования американского ученого.

      Среди трудов бывших узников, опубликованных в 1970-х гг., особое место занимает монография польского социолога Анны Павельчинской[109]. Она обратилась к анализу лагерного пространства, его неоднородности с точки зрения опасности или безопасности для заключенного. Автор отмечала, что для образования и существования группы необходимо было пространство, находящееся хотя бы временно вне жесткого контроля со стороны лагерного руководства. Только оно могло стать основой для «взаимной помощи и поддержки» среди узников. К подобному пространству исследовательница относила нары в бараках и места работы заключенных[110]. Тем не менее даже эти возможности были, по мнению А. Павельчинской, недолговечны. Солидарность среди узников разрушалась как при частом перемещении из блока в блок, так и при регулярной смене состава рабочих бригад[111].

      Важной темой, рассматривавшейся в исследовании, стала проблема пересмотра человеком собственной системы ценностей в условиях лагерной действительности. Так, если узник редуцировал свои ценности, процесс выживания, по мнению исследовательницы, упрощался. Если человек не мог или не желал отказываться от того, что для него было важно до заключения, следуя тем же императивам, он погибал. И наконец, узник, оставшийся верным долагерным убеждениям, но нарушавший их своими действиями, постоянно испытывал чувство вины, что также осложняло процесс его спасения[112].

      В 1970-х гг. проблема человека в его социальном и экзистенциальном проявлениях вышла на первый план в западной историографии[113]. Однако вплоть до 1990-х гг. этот так называемый «антропологический поворот» не нашел своего выражения в исследованиях,

107

Там же. С. 81–83.

108

См., например: Pingel F. Häftlinge unter SS-Herrschaft: Widerstand, Selbstbehauptung und Vernichtung im Konzentrationslager. Hamburg: Hoffmann und Campe, 1978. S. 11–12; Des Pres T. The Survivor. An Anatomy of Life in the Death Camps. Oxford – New York: Oxford University Press, 1976. P. 56–57, 116.

109

Pawełczyńska A. Werte gegen Gewalt. Betrachtungen einer Soziologin über Auschwitz. Oświęcim: Verlag Staatlichen Museums Auschwitz-Birkenau, 2001. 287 s.

110

Ibid. S. 64–75.

111

Учитывая выводы польского ученого, необходимо иметь в виду, что они строились лишь на основе фактов, имевших место в концентрационном лагере Аушвиц. С учетом того, что данный лагерь относится исследователями к категории лагерей «смешанного типа», когда объединялись функции эксплуатации и физического истребления, положение заключенных в нем было более тяжелым, чем в большинстве концентрационных лагерей.

112

Рawełczyńska A. Werte gegen Gewalt. Betrachtungen einer Soziologin über Auschwitz. Oświęcim: Verlag Staatlichen Museums Auschwitz-Birkenau, 2001. S. 228.

113

Цит. по: Макарова Л.М. Идеология нацизма. Сыктывкар: Изд-во СыктГу, 2005. С. 21.