Миры Алмазного Стража. Ирин КаХр

замедлившему появиться рядом. – Узнаешь?

      – Конечно.

      Туклон обеспокоился. Стражи не вели себя так вызывающе, если бы не были уверены в том, что на этот раз Карналь в их руках. Конечно же, вряд ли кто в таверне решится выступить против них, даже несмотря на численный перевес.

      – Это ведь с той жирной свиньи-жены купца из Салиты. Её обокрали сегодня на базаре.– Проговорил «искуситель», пропуская меж пальцев камни ожерелья. Стражи разговаривали, делая вид, что не видят никого знакомого. Но едва такая мысль мелькнула в голове Туклона, как взгляды стражей обратились к нему.

      – Ну,святой отец, вы уже успели научить его молитвам Стража? Они пригодятся ему, когда он останется без рук.

      – В чём собственно дело? – Туклон нахмурился. Мало кто решался навлечь на себя гнев священников Стража, не боясь последствий. Но стражи не испугались. Похоже, сейчас Алмазный Страж и гнев его служителей волновали его меньше всего.

      – Взять их обоих,– сдали нервы напарника «искусителя». Карналь воспринял это как сигнал для спасения жизней своей и священника, с которым его свёл Страж. Молодой вор молча шагнул с обнажённым мечом к сатжитам. Уклоняясь от метнувшегося к нему напарника искусителя, Туклон успел удивиться. Откуда у вора взялся меч?

      Как бы не ловок был Карналь, сейчас его ловкости ни хватало, на то, чтобы на равных сражаться с сатжитом. Именно тогда где-то в тайниках своего сознания, лучший вор Чарсары решил, что обязательно обучит бою на мечах ребёнка, которого ему напророчила цыганка. Обучить, чтобы в случае чего, тот мог постоять за себя перед любым из сатжитов. Отвлекая внимание от вора, Туклон резко вскочил из-за стола, опрокидывая его. Глиняная посуда полетела на пол, с грохотом дробясь на мелкие черепки. Возможно при других обстоятельствах, стража проигнорировала бы его буйства. Только сейчас, на нервах, они сорвались. Но хватило и их секундного замешательства, чтобы Карналь успел придумать нечто эффективнее неравной схватки на мечах.

      Прежде чем стоящий ближе к нему сатжит обернулся, он вскинул меч, рукоять которого держал обеими руками, и плашмя ударил им по незащищенному затылку «искусителя». Глаза того закатились, и он бесчувственным бревном рухнул на пол таверны. Его обморок, «не дай, Страж смерть!» подействовали на напарника странным образом. Вопреки предположению Туклона, что теперь ему можно было уйти, не боясь позора, он кинулся на самого священника. И тот, возможно, погиб под неистовыми ударами наступавшего, если бы ему не помог Карналь. Встряв между сатжитом и священником, он принял яростную атаку на себя.

      Отвлёкшись от сражающихся, Туклон осмотрелся. Стражи, если и пришли не одни, то остальных видимо оставили снаружи. Потому как сейчас вокруг толпились только те, кто были здесь с самого начала. И все они со смешанным чувством страха и любопытства следили за поединком, не пытаясь что-либо сделать. Ошеломленно глядя на все эти лица загорающиеся азартом, Туклон ощутил, как его захлёстывает, и даже оглушает, приступ религиозного верования. Все звуки исчезли. Его самого словно окутала плотная пелена толстого слоя