Выдумщик. Валерий Попов

окно училища печатный станок – собственность училища, который, впрочем, сделал он сам, проявив больше технические и организационные способности. И он имел на это право! И даже был обязан как революционер! И на станке стали печатать листовки, призывающие к свержению строя через… поражение России в Русско-японской войне! Вы бы сейчас такое сделали? – обратился я к залу.

      – Да нет… Зачем? – послышались возгласы.

      – Вот и не делайте! – сказал я.

      Но чего-то не хватало мне как начинающему литератору. И я добавил:

      – В подвале нашего вуза тоже стоят станки – токарный и фрезерный, на которых мы проходили практику. Но мы не будем их красть. Сейчас эпоха другая. Так что будем учиться на хорошо и отлично. А станки использовать в мирных целях!.. А в вуз Киров так и не поступил!

      – А в тюрьме заочного отделения разве не было? – выкрикнул кто-то.

      Зал захохотал.

      – Прекратить! – рявкнул Тойбин. – Переходим к комсомольскому собранию. Кто за?

      Вразнобой, но подняли руки.

      – Я предлагаю первым такой вопрос повестки дня: об иск-лю-чении, – повернулся к ведущей протокол и диктовал по слогам, – По-пова Ва-ле-рия из комсомола… за антисоветские и антистуденческие выступления! Все, впрочем, протоколировалось. Катюша, вы вели протокол?

      – Да! – пискнула Катюша.

      – Поэтому я предлагаю – решением нашего комсомольского собрания единогласно (так и сказал – и как в воду глядел) исключить Попова из рядов ВЛКСМ… За антисоветское… и антистуденческое выступление! Кто за?

      – Подождите… надо же обсудить! – поднялся Миша, мой друг.

      – Вы что-то хотите сказать? – Рувим повернулся к нему.

      – …Нет, – Миша сел.

      – Кто-то еще хочет что-то обсудить? – Рувим бреющим взглядом обвел зал. Тишина. Никто не был готов. Если бы я еще кого подготовил! Так нет. «Увлёкси!»

      Встал неожиданно в президиуме пятикурсник Коля Окунев, член парткома.

      – Я предлагаю все-таки… не калечить парню жизнь! И исключить его из комсомола с формулировкой «за отрыв от коллектива»! Возражений нет?

      Оживление в зале! Облегчение! Все сразу заговорили по-доброму: «Ну, за „отрыв“ – можно!» «Отрывами» он и верно страдает!.. Как-то игнорировали тот факт, что из комсомола – значит, и из института. Свободы захотел? Покрасовался? Так получи! Зачем же еще увиливать? Ждали, что я чего-то еще скажу. Но я все сказал… что к этому дню подготовил.

      Подняли руки. Правда, некоторые при этом опустили глаза… что, несомненно, было фактом проявления гражданского мужества. Все, переговариваясь, выходили из зала. В основном доносилось: «А что он думал? Все ему сойдет? Заигрался!» Тут я, пожалуй, согласен. Подошла ко мне только Катюша из комитета комсомола, которая вела протокол:

      – Не расстраивайтесь так сразу! Еще райком должен утвердить! Посмотрим.

      Как мы мрачно шутили у нас во дворе: «Посмотрим, сказал слепой!»

      Райком комсомола Петроградского района находился в улочке,