Карты, деньги, две стрелы. Ксения Баштовая

наша лабиринтная находка была счастлива по уши.

      – Великий Кернос, – слабо простонал мужчина. – Это… это ваше?

      Возражать было бессмысленно, тем более что иглонос бросил свою находку и, подбежав ко мне, радостно ткнулся носом в спину.

      – Наше, – кисло согласился милез.

      Собеседник потрясенно выдохнул и медленно вышел из кустов. Я разглядела копытца и ахнула: агуанин! Нет, действительно агуанин. Когда он заговорил на этом языке, у меня возникли какие-то подозрения, но я подумала, что он нас за представителей той расы принял.

      Моего потрясения местный житель как будто и не заметил. Покосившись на иглоноса, он поинтересовался:

      – Не кинется?

      – Нет, – наконец собралась с мыслями я, к счастью так и не произнеся при этом просящееся на язык «надеюсь».

      – То есть вы… эту химеру…

      – Мы, – не стал спорить капрал. – Эту химеру.

      Меня так и подмывало уточнить, что мы тут в принципе ни при чем, но разочаровывать агуанина не хотелось. Я промолчала.

      А тот вдруг крутанулся на месте и, поспешно пробормотав:

      – Подождите, не уходите, я сейчас! – метнулся в кусты. – Э-э-эй! – завопил он. – Все сюда! Химера мертва!

      Вернулся он примерно через полчаса. Да не один, а в сопровождении еще десятка агуан: все как на подбор крепкие, мускулистые и с дрекольем. Впереди вышагивал пожилой мужчина лет шестидесяти, полностью седой, даже шерсть на ногах белесая.

      – Вот! – радостно выдохнул наш новый знакомый. – Они химеру уничтожили!

      Нас пригласили в деревню. Капрал, надо сказать, был против. Я так подозреваю, он опасался, что сейчас кто-нибудь присмотрится к его волосам и цвету кожи и начнет возмущаться по поводу полукровок. Но, похоже, местные жители были настолько рады смерти химеры, что им было совершенно все равно, кто это сделал: даже если бы Вечный Змей вдруг решил помочь, не стали задавать вопросов.

      Лошадь, тянущая телегу, на которую погрузили тушу убитого монстра, фыркала и косилась по сторонам. Изредка ее взгляд падал на трусившего рядом со мной иглоноса, и бедное животное в страхе вставало на дыбы: агуанам приходилось все время удерживать кобылу, чтобы та не понесла.