Школа. Андрей Владимирович Фёдоров

ухмылку Натальи Ильиничны, пока она рисовала мне в журнале оценки. Хотел реветь от ужаса, да и разорвать на куски училку вместе с отличницами, которым, разумеется, восемь пятёрок за день получить было только по кайфу. Не знаю, кому это удавалось до меня или после меня, но в нашем классе за все одиннадцать лет моего рекорда за урок побить никто так и не смог. Восемь, чтоб Наталью Ильиничну и всю эту проклятую Великобританию вместе с её богомерзкой королевой и всеми англичанами, двоек! Как закрывал, не спрашивайте: драли меня, как говорится, и в хвост, и в гриву…

      Почему-то именно в восьмом классе таких моментов было наибольшее количество. В итоге в тот год никакой другой предмет не вызывал у меня большей ненависти, чем английский язык. Один раз Наталья Ильинична буквально довела до слёз после очередной порции в три двойки, но очень обидные, потому что мне в итоге в очередной раз предстояло закрывать эти постоянные хвосты по английскому, вылезая из кожи вон каждую четверть. К этому тогда прибавилась и травля со стороны одноклассников. Именно в то время я впервые задумался бросить школу, начитавшись тогда про творческий путь Квентина Тарантино, а те с кем я тогда общался, даже посочувствовать не могли, а только подкалывали. В России ведь бросить школу в пятнадцать лет и стать живой легендой кино невозможно, а я тут размечтался…

      Но самый ужас приключился в третью четверть восьмого класса, когда Наталье Ильиничне вдруг стало не по себе от того, что некоторые ученики не носят сменную обувь, а остальные должны потом из-за них пылью дышать. Сначала каждое утро встречала своих учеников у входа в школу, проверяя у каждого из них наличие сменки в ранце. Но потом то ли посмотрела какой-то фильм о том, почему плохо дышать пылью, то ли западные коллеги (на методики которых она часто опиралась в своей учительской практике) поделились очередным опытом работы с учениками, и совсем поехала крышей.

      Так в один день мы как ни в чём не бывало сидели всем классом в кабинете на перемене, ожидая учителя. Наталья Ильинична появилась аккурат перед звонком, и только урок начался, она, не пуская нас в класс, тут же на входе толкнула речь:

      – Так, ребята… Говорю не только про вас, но и остальные классы тоже имею ввиду. Честно признаюсь, мне уже надоело со всеми вами воевать по поводу сменки. По-хорошему же просят – меняйте обувь. Вам же самим потом дышать всей этой пылью. Но вот кто-то всё равно с улицы в своих грязных ботинках приходит, а потом весь остальной класс это вдыхает. Специально уборщицу спрашивала: та постоянно жалуется, что тряпки грязные после каждой уборки, а должны быть чистые. Узнав об этом, специально ходила, предыдущий месяц отлавливала всех, у кого сменки нет. Всё равно лучше не стало. В общем… Мне это надоело. С сегодняшнего дня буду проходить по рядам и заставлять показывать подошву. У кого будет пыль, выбирайте: или снимаете обувь, или просто выходите из класса, потому что я вашей пылью дышать отныне не собираюсь! Всё поняли?!

      Закончив, она действительно стала пускать учеников по очереди и у каждого проверять подошвы! В итоге четыре человека,