Я тебя забираю. Аля Алая

и смекалку, особенно если прячешься от человека с большими возможностями.

      Пока Лиза допивает вино, гуглю адвоката Родислава, читаю новости.

      Твою мать.

      Родислав Молохов – адвокат по уголовным делам. Десять лет практики, более сотни оправдательных приговоров. Фотографии с мэром, с бизнесменами и политиками.

      Очень непростой у Лизы был жених. Был.

      – Оно крепленое, – цедит Лиза, заинтересовавшись бутылкой.

      – Правда?

      Невинно вскидываю на нее взгляд. Ну вот, ты мне про Родьку правду не рассказала, я тебе про вино. Квиты.

      – Пойду спать.

      – Давай провожу.

      Лиза качнулась слишком сильно. Ну да, почти полбутылки в нее худенькую. Приобнимая за талию, направляя к лестнице.

      – Ты меня споил и собираешься воспользоваться?

      И голосок такой осуждающий, дрожащий.

      – Нет, Лиза. Пользоваться я предпочитаю девушками, которые и сами на все согласны. Ты согласна?

      – Нет.

      Жаль….

      – Пойдем, лестница крутая тут. Не хватало только, чтобы кто-то шею себе свернул. Марк не оценит, если его дом покажут в криминальных сводках.

      Довожу Лизу до ее спальни, застываю на пороге. Лиза переминается с ноги на ногу, покачивается.

      – Никита.

      – Нда? – Упираюсь ладонями в косяк двери по обе стороны от малышки, чтобы внутрь не зайти.

      – Ты был, как герой, – она поднимается на носочки и оставляет у меня на щеке целомудренный поцелуй, – для меня никто и никогда не совершал таких поступков.

      Я в ауте, Лиза. Герой так герой, как скажешь.

      Лиза захлопывает дверь прямо у меня перед носом. Вздыхаю, рассматривая белое глянцевое полотно, и направляюсь в прачечную. Белье уже постиралось, надо бы переложить в сушилку.

      Свои вещи перекидываю быстро. Потом берусь за Лизины. Опять помогаю малышке, получается.

      Джинсы, футболка, носки…. Закидываю сушиться вместе со своим.

      Собираюсь выходить, но в углу замечаю раскладную сушилку с ее бельем.

      Ух ты ж….

      Тончайшее кружево, совсем прозрачное и нежное. Его в руках держать страшно, рассыпется. Тонкие тесемочки белого цвета, на которых крепится треугольничек, по центру золотое сердечко. И лифчик под стать. Невестино белье, такое только зубами стягивать.

      От развратности картинок, мелькающих перед глазами, бросает в жар. Представляю, какая Лиза в нем чувственная, но скромная. Член болезненно набухает, во рту сухо.

      – Ты что делаешь? – раздается со спины со звоном.

      Черт, застукала. И с бельем, и со стояком.

      Ну как пацана, честное слово.

      – Красивые, решил посмотреть.

      – Может, тебе еще примерить дать? – отбирает трусики и сдергивает лифчик с сушилки. В кулачке зажимает, потрясывая. Точно надавала бы мне ими по наглой морде, будь посмелее.

      – Можешь мои боксеры потрогать, они тоже чистые.

      – Маньяк, – бросает взгляд вниз на натянувшееся на бедрах полотенце, становится пунцовой и выскакивает. Следом раздается оглушительный звук хлопающей двери.

      Недолго я был