Транзитный пассажир. Галина Одинцова

смотрел вокруг. Люди привычно занимали места в полупустом вагоне, тут же впивались глазами в экраны гаджетов и в прессу. Казалось, что окружающее пространство вокруг них исчезло. Пассажиры погрузились каждый в свой, только ему ведомый мир.

      Андрей Петрович внимательно вглядывался в отрешённые лица попутчиков, пытаясь увидеть в ком-то знакомые черты. Но его усилия оказались тщетны. Он не спешил занять свободное место, ему нравилось ехать стоя, держась за поручень, рассматривая, как нечто значимое, темноту за окном вагона.

      Он двадцать пять лет не был в Москве и уже не понимал столичной жизни, привычек этих незнакомых людей. Он был гостем. Транзитным пассажиром, задержавшимся в столице всего на сутки.

      Там, на Дальнем Востоке, совсем другие правила жизни, другой ритм, другое отношение друг к другу. Там другой менталитет. И жизнь течёт размеренная, нет этой суматошной скорости. Там все и всё на виду – внешность, личная жизнь, отношения между людьми. Он отвык от этой скорости, в которой жил четверть века назад. Отвык от суеты и одиночества среди людей. Но и в том времени не было такой динамики, как сегодня. Он никак не вписывался в этот жизненный ритм, чувствовал себя инородным телом в сформировавшемся клубке индивидуумов.

      Поезд тронулся. Но Андрей Петрович не замечал его движения, продолжая размышлять о своём.

      Сокольники.

      За три минуты до следующей станции перед его глазами промчались события давних лет. Студенческие годы: они учились на одном факультете, но в разных группах. Ника – коренная москвичка, всю свою жизнь прожила недалеко от метро Сокольники, а он всего четыре года – в общежитии на станции Юго-западной, в небольшой комнате с тремя однокурсниками.

      Ника – его первая любовь. И он был у неё первым. Всё у них было впервые! Она всегда ждала его на платформе у третьей колонны. Андрей выходил из вагона и тут же попадал в её объятья. И влюблённые уже не замечали ничего вокруг: ни поездов, мчащихся друг за другом, ни пассажиров, которым до них не было никакого дела. Нацеловавшись вдоволь, студенты мчались к выходу. Они наизусть знали, что на лестнице двадцать три ступеньки, а длинный коридор можно преодолеть всего за минуту! И в парк! На весь день. А когда у родителей Ники совпадало дежурство в больнице, они мчались к ней…

      Он помнит каждую ступеньку на лестнице, по которой спускался и поднимался много сотен раз. Он помнит лица постоянных пассажиров, ехавших на метро поздним вечером. Где эти люди? Живы ли те, кому он уступал место, с кем даже общался мимоходом, обсуждая газетные новости или модные в те годы книги.

      Иногда Андрей приезжал рано утром, и они с Никой ехали на занятия в институт. Он ни разу не опоздал.

      Если Ника опаздывала, он метался между колоннами, считая шаги. Их было семь. Семь шагов между второй и третьей колонной! Как хорошо он помнит эти минуты ожидания любимой: волнение, переживания и радость встречи!

      ─ Станция Сокольники…

      Электропоезд распахнул двери, выпустил нетерпеливых пассажиров и одним махом поглотил новую многочисленную толпу. Перрон опустел. Но состав не спешил покидать знакомую станцию, словно давая возможность Андрею Петровичу ещё глубже погрузиться в свои воспоминания. И он стоял, словно вкопанный. Нет, он не собирался выходить здесь. Он просто не смог бы решиться ступить на эту платформу. Выйти на станции, откуда сбежал в поисках новой жизни. Сбежал как трус в первый раз. И, отвергнутый навсегда – во второй.

      Да, ему приходилось летать через Москву в другие города. Но он никогда не выезжал из аэропорта. Делал пересадку на нужный рейс и летел дальше. В этот раз стыковочный рейс отменили, и он решил снова побывать в Москве. Его встретил в аэропорту однокурсник Мишка, с которым три года жил в одной комнате в общежитии. Мишка, Михаил Иванович, перспективный учёный, привёз Андрея Петровича на своей машине к себе домой. Почти всю ночь мужчины пили коньяк, разговаривали о прошлом, вспоминали… Вспоминали студенческие годы, друзей.

      – Андрей, а ты помнишь Нику? – неожиданно задал вопрос Мишка.

      – … Д-да.

      – А почему вы расстались? Такая любовь была! Вам все завидовали.

      – Миха, а давай не будем об этом. Во всём виноват я.

      – А ведь она не замужем! И никогда не была… Понимаешь? У неё взрослая дочь, внук. Я её видел как-то в метро. И она спросила о тебе. Но я уже приехал на свою станцию и ничего не успел ей рассказать. Кроме того, что ты так и не женился. Она поехала дальше, а я вышел. Больше её не видел, хотя почти каждый день проезжаю мимо Сокольников.

      – Она живёт там же?

      – Не знаю, но в вагон вошла в Сокольниках. Она же там жила? Туда ты постоянно ездил?

      – Да.

      – Помню, помню… вижу – неохотно отвечаешь. Давай выпьем. Ну, за любовь!

      Утром Михаил предложил вызвать такси. Но Андрей Петрович решил прогуляться до метро, самолёт улетал вечером, и у него в запасе было достаточно времени. Доехал на автобусе до станции метро «Улица Подбельского». С волнением вошёл в метро. Как давно он не был в подземке! Но помнит его специфический запах, сквозной ветерок, шум поездов, которые не