Академия волшебной лингвистики. Жанна Лебедева

второй ярус своих покоев. Там оказалась уютная библиотека с огромными полукруглыми окнами и гигантским кожаным креслом для чтения. Вспомнив, что сегодня мне можно вдохнуть еще одну книгу, я отыскала и выбрала справочник по этикету. Внимательно прочитав описание на пузырьке, я выяснила, что от передозировки могут быть рвота и галлюцинации…

      Первое в наличии, выходит, скороучебный недельный марафон Ортанс придется отменить.

      Вскоре ко мне пришел семейный целитель – худой и молчаливый мужчина в огромных очках. Хрупкая девушка, его ученица, под чутким руководством поворожила над моей раной, а также промыла и перевязала ее. Отец заявился в комнату под конец осмотра. Интересовало его только одно – можно ли будет завтра снять бинты. Старый целитель сказал, что можно, после чего господин Лир успокоился и ушел к себе, даже не попрощавшись.

      Похоже, его волновало не столько мое здоровье, сколько товарный вид. Завтра ведь у меня смотрины. Придет какой-то там жених. В моем мире у меня когда-то был жених. И даже муж. Очень-очень давно. Он бросил меня почти сразу после рождения дочерей, и больше мы не общались. После этой неудачи я решила завязать с темой женихов и полностью сосредоточиться на детях…

      На душе стало тревожно, но я постаралась прогнать дурные мысли. В конце концов, сложившаяся ситуация лично от меня не зависела. Мне все это расхлебывать, да…

      После ухода медиков я просидела в библиотеке до темноты, самостоятельно изучая все, что может мне еще пригодиться в этом мире. Перед сном Лара принесла какао и бутерброд со сгущенным молоком. Я отперла дверь, впуская ее. Хорошо, что в доме Лиров принято стучаться – Лара, кажется, даже не поняла, что я запиралась. Передавая мне серебряный поднос с чеканкой в виде лилий, служанка сияла так, будто это ей, а не мне диету отменили.

      – Приятного аппетита, – пропела она перед тем, как исчезнуть за дверью.

      После большой чашки какао сон сморил меня почти мгновенно.

      До утра я спала как убитая (вот ведь неуместная ирония), проснулась с восходом. Мои окна выходили на запад, за ними сад тонул в тени особняка. Небо у горизонта с моей стороны было еще лилово-серым. На верхушках деревьев одеялом лежал густой туман. За нашим садом – я ведь могу теперь называть его «нашим»? – стояли соседние дома. Их крыши, устланные разноцветной черепицей, поднимались над туманом. Почти на всех имелись высокие конические башенки – видимо, это было особенностью местной архитектуры. Ближе к горизонту район с особняками заканчивался, за ним виднелись какие-то крупные, массивные постройки, но в утренней дымке их было сложно разглядеть в деталях. А за дымкой, в почти непостижимой глазом дали, поднимались к небу искрящиеся световые столбы.

      Что это такое, интересно?

      Когда я отвернулась от окна, мой взгляд привлекла яркая вспышка света на шкафу. Что-то блестящее, лежащее там, отразило рассветный луч…

      Пододвинув кресло и взгромоздившись на него, я пошарила рукой между потолком и шкафом. Пальцы быстро нащупали что-то круглое и влажное, неприятное на