Безумие толпы. Луиза Пенни

толпы, но и свое собственное. Будучи слушателем академии, Гамаш видел подготовленных полицейских во время паники, возникшей на демонстрации, – они ломали строй и начинали лупить сограждан дубинками.

      Это было ужасно. Отвратительно.

      Подобного никогда не случалось, если он руководил полицейским отрядом, следящим за порядком, однако Гамаш подозревал, что при определенных обстоятельствах этого не избежать. Безумие толпы – вещь ужасная, не дай бог это увидеть. А безумие полиции с дубинками и пистолетами – еще хуже.

      Теперь он поочередно запрашивал доклад у своих офицеров. Его голос звучал спокойно и властно.

      – Инспектор Лакост, что у вас? – спросил он в микрофон.

      После короткой паузы – Лакост взвешивала ответ – она сказала:

      – Наши люди контролируют ситуацию. Я думаю, в настоящий момент рискованнее остановить их, чем позволить продолжать.

      – Merci[7], – сказал Гамаш. – Инспектор Бовуар, как там дела снаружи?

      Он всегда использовал официальный тон, когда говорил со своими подчиненными на открытой частоте, и предпочитал называть их по званиям, а не по именам.

      Невзирая на протесты инспектора Жана Ги Бовуара, Гамаш назначил (сослал, по словам Бовуара) его на пост у дверей.

      В свои тридцать с лишним Бовуар оставался стройным и подтянутым, хотя слегка прибавил в весе. Как и Лакост, он был заместителем Гамаша, к тому же его зятем.

      – Народ прибывает – зал не вместит всех, patron, – доложил Жан Ги, стоявший на перевернутом ящике, и поднес руку в перчатке козырьком ко лбу, чтобы защититься от блеска отраженных от снега солнечных лучей.

      Его агенты топали ногами, потирали руки в варежках друг о друга, заставляя кровь бежать быстрее, и смотрели на своего начальника так, словно он нес личную ответственность за пронизывающий до костей холод.

      – Я бы сказал, что подтягиваются еще сто пятьдесят, ну, может, сто восемьдесят человек. Они довольно возбуждены. Кто-то толкается, но пока реальных драк нет.

      – Сколько уже в зале? – спросил Гамаш.

      – Мы насчитали четыреста семьдесят.

      – Вы знаете максимальное количество. Что, по-твоему, произойдет, когда наберется это число?

      – Трудно сказать. Приходят семьями, приводят детей. Хотя не понимаю, зачем тащить сюда ребенка?

      – Согласен.

      Итак, в зале дети. Гамаш проинструктировал своих людей в этом отношении: безопасность младшего поколения – самая важная задача, если события начнут разворачиваться по худшему сценарию.

      Конечно, все могло обернуться настоящим кошмаром. При возникновении чрезвычайной ситуации люди, стремясь поскорее покинуть какое-либо помещение или пробраться в него, нередко устраивали смертельную давку. И самыми уязвимыми были дети.

      – Оружие у кого-нибудь в толпе есть?

      – Ни огнестрельного, ни холодного, – доложил Бовуар. – Несколько бутылок. И мы конфисковали кучу плакатов. Людей это сильно злило. Можно подумать,

7

Спасибо (фр.).