Истоки Нашей Реальности. Медина Мирай

второй гостиной.

      Робин не могла пропустить такую резкую смену состояния Александра.

      – С вами все в порядке? – потянулась она к его вздрагивающей руке.

      – Не тронь меня! – Он ударил ее ладонь и вскочил с кресла. – Никогда больше не смей прикасаться ко мне без моего разрешения!

      Робин замерла, точно статуя. Дрожащие губы выдавали ее растерянность.

      – Простите, это больше не повторится.

      Где-то в душе Александра шелохнулось чувство вины перед подругой, но пока все его естество было занято бесконтрольной затаенной ненавистью, он не мог уделить этому внимания. Потом, думал он, когда успокоится и от слез все не будет расплываться перед глазами.

      Что, если Дирк передумал и пришел с новым предложением? От одной только мысли об этом кровь заледенела в жилах.

      Сейчас главное не расплакаться перед Марголисом. Лишить его удовольствия видеть Александра слабым и сломленным, не подать вида, что надругательство возымело такое сокрушительное влияние на его сознание и жизнь. Пусть все выглядит так, словно ничего не произошло.

      Горничная провела его ко второй гостиной и распахнула перед ним дверь. Дирк уже сидел в кресле и потягивал сигару. Знакомый кислый и отвратный аромат.

      – Имел честь слышать вашу маленькую истерику. Решили воздвигнуть границы личного пространства?

      Александр планировал говорить расслабленно, даже дружелюбно, но в последний момент что-то в его голове щелкнуло, и он процедил сквозь зубы:

      – Что вы здесь делаете?

      Дирк насмешливо вскинул бровь и тростью с серебряной рукоятью указал ему на место напротив. Александр нехотя сел в кресло.

      – Полагаю, вам очень скучно здесь, учитывая, что Каспар теперь временно инвалид. Судя по всему, ниже пояса у него все в порядке, несмотря на травму, но все равно какое-то время, пока он не поправится, вам придется воздержаться от простых удовольствий.

      Александра глубоко возмутили его слова. Раньше он старался подбирать каждое слово, чтобы ни одно из них не вызвало в Дирке злость или неприязнь, но терпение иссякало, и король чувствовал, что наступит день, когда он без зазрения совести выскажет Марголису все, что мучило его долгое время, и будь что будет. Пока же он только начинал понемногу и осторожно демонстрировать свое негодование от присутствия и непристойного поведения гостя:

      – Вас это не должно интересовать. И это далеко не самое главное.

      – Да-да, конечно, все так говорят, пока не начинает ныть ниже пояса от одной только мысли…

      – Мистер Марголис, вы пришли сюда, чтобы поговорить об этом?

      – Нет, что вы. – Дирк стряхнул пепел на кашемировый ковер. – Это так, вступление. Я пришел обрадовать вас. Уже завтра в моем отеле состоится одно из важнейших в моей жизни мероприятий. Вас ждут приятная компания, музыка, изысканная еда и просто возможность поучаствовать в светской жизни. Так что я пришел, чтобы лично пригласить вас.

      – Вы смеетесь? Быть может, вы запамятовали, кем я являюсь для людей?

      – Убийцей и преступником, но таков Александр Каннингем. А если взять другое имя и прийти в каком-нибудь образе,