Истоки Нашей Реальности. Медина Мирай

оказался его сыном, и об этом они заявили только что!

      Янмей давно привыкла к эмоциональным всплескам своей хозяйки, но такой взбешенной и в то же время растерянной видела ее впервые.

      – Ненавижу их. Ненавижу обоих! У меня даже воображения не хватает, чтобы представить дуэт хуже… Мне нужно выпить, черт возьми.

      Янмей отодвинула картину рядом со столом, открыла сейф, вытащила бутылку вина пятидесятилетней выдержки и поставила на стол, после чего взяла из стеклянного шкафчика рядом хрустальный бокал, наполнила его напитком и протянула Делинде.

      – Может, это всего лишь постановка?

      – Возможно. – Делинда выпила вино залпом и демонстративно поставила бокал. Янмей налила ей еще. – Но если они действительно родня, это бесит даже больше. Напыщенный богатый ублюдок, от которого во многом зависит моя жизнь, и другой ненавистный, но не менее напыщенный маленький ублюдок, от которого теперь тоже зависит моя жизнь.

      Не допив до дна, она швырнула бокал в телевизор.

      Зависимость от финансирования Дирка с самого начала казалась ей плохой идеей, однако, успокаиваемая знанием того, насколько у Марголиса глубокие карманы, Делинда постоянно наращивала свои аппетиты, пока это не привело к тому, что без его денег она оказалась практически беспомощной. Жадность завела ее в тупик и отучила от самостоятельности. Она улыбнулась этой мысли.

      Делинду до дрожи в поджилках злило то, что на свете есть такие люди, как Дирк. Стоит им только захотеть, как ее планы и мечты полетят к черту. Она ненавидела всякого, кто был в чем-то лучше ее, и чувство это было еще сильнее, если ей приходилось прибегать к помощи таких людей. Это была одна из дичайших форм унижения в собственных глазах. С едва сдерживаемым бешенством она порой представляла, как Дирк насмехается над ее «детскими» амбициями. Она знала, что для него ее война не значимее спектакля, который рано или поздно ему наскучит, ее слова – несвязный лепет, а действия – жалкие детские потуги, за которыми забавно наблюдать, но которые никто не воспринимает всерьез. Зная все это, Делинда не могла простить то, что ради достижения своей цели позволила себя так угнетать, и успокаивалась лишь мыслью, что рано или поздно Дирк поплатится за то, что недооценил ее.

      – Пусть ликуют, пока могут. Вся Северная Саксония уже у нас. Готовятся наступления на близлежащие земли. Мы завершим войну без Дирка. А затем наконец-то убьем и его, и этого наглеца Сашу.

* * *

      Жителей Германской империи, живущих близ военных действий, эвакуировали в Саксонию-Анхальт, откуда позже отправляли в Баварию и Баден-Вюртемберг. Частные поместья с подземными туннелями и подвалами часто служили своего рода временными пунктами пребывания для беженцев, где их обеспечивали горячей едой и чистой одеждой. В одном из них, где большую часть эвакуированных составляли воспитанники детских домов, волонтерами работали Лаура Свон и Логан Лоренс.

      – На самолетах сейчас небезопасно, – отчитывалась Логан. – Аэропорты закрыты. Частные самолеты не летают. Все ближайшие пункты для принятия беженцев битком. Ждем, когда освободятся места, чтобы отправить