Проклятье египетского жреца. Виктория Лисовская

бокал шампанского. – Мой отец, пусть земля ему будет пухом, тоже много лет занимался египтологией и никогда не жаловался.

      – Вот видите, Агнесса Карловна, ученые не против! – Эллен чмокнула княгиню в напудренную щеку. – Ну же, это так забавно!

      – Забавно! Вам, молодежи, только забавы подавай! А о душе кто думать будет! – старуха еще сердилась.

      – О душе сами муми и думать! – подал голос Асхаб Аф-Аффанди. – Именно благодаря душе, благодаря Ка, которая и есть душа в Египет, и делали муми. Хотеть сохранить вечность, вечная жизнь.

      – Вечно пребывать в бинтах в пирамиде? Не о такой вечности ныне мечтают! – заметил купец Владимирский.

      – А я бы вечно ел ваш черепаховый суп, княгиня! Мои похвалы повару! – галантно заметил Аристарх Венедиктович. – Учись, Глашка, – прошептал он на ухо помощнице.

      Глафира скривилась и наклонилась над тарелкой; если честно, суп ее не вдохновил, и не ее одну. Художник Менжинский тоже вяло ковырялся в тарелке. А Асхаб Аф-Аффанди даже не притронулся к еде, он с безмятежным видом курил свою трубку из слоновой кости, не спуская темных глаз с княгини Муратовой, мило воркующей со Стефаном.

      Но сладкую парочку это ничуть не смущало.

      Хотя Саймон все-таки попытался сделать Асхабу замечание.

      – Не знаю, как у вас в Египте, но в Европе и в России так на женщин смотреть нельзя! – выдал он.

      – Как это так? – улыбнулся каирец.

      – Вот так, вы знаете! И это неприлично! – с вызовом сказал англичанин.

      – А чего есчо неприлично?! – повысил голос Асхаб. – В моей страна женщина неприлично с открытым лицом появляться на улица, но я же вам не указывать!

      – Ах, не стоит ссориться, мальчики! У всех свои понятия о приличиях! – попыталась разрядить атмосферу Эллен. – Асхаб, не обижайтесь на Стефана! Но пожалуйста, раз уж вы у нас в гостях, я прошу вас не курить трубку за столом! Это многим не нравится! – кивнула она на скривившуюся Агнессу Карловну. – Если позволите, дайте мне вашу трубку, я обещаю вам отдать ее после распаковки.

      – Ради ваш прекрасный глаза, о Елен, я готов на все! – поклонившись, Асхаб вручил хозяйке трубку из слоновой кости.

      – Спасибо! И почему вы ничего не едите? Не вкусно?

      – Нет, я не могу – по моя религия нельзя черепаха, нельзя свинья мясо, потому не волнуйтесь – я буду ест фрукт!

      – Хорошо, как хотите! – Саймон хмыкнул.

      – Кто-нибудь еще хочет фрукты? – Эллен кивнула служанкам, которые принесли охлажденные напитки и замороженные ягоды.

      – Чуть не забыл, прекрасный Елен, у меня есть для вас есчо один египетский презент, – Асхаб вытащил из-за пазухи бронзовую фигурку языческого божка, изображавшую девушку с львиной головой, оскалившейся в немом крике.

      – Э… спасибо, какая прелесть! – Муратова вертела в руках подарок, не зная, как на него реагировать. – Что это? Точнее, кто это?

      – Тут, Эллен Генриховна, я вам помогу! – подал голос египтолог Лурье. – Эта статуэтка, если не ошибаюсь,