Абсолютно неправильные люди. Ветер перемен. Ольга Назарова

крупного проекта был для честолюбивого Макса как нож в сердце. Так что со дня на день академик ожидал услышать от внука просьбу вернуться обратно на условиях деда. Нет-нет, конечно, он не потребует сразу развестись с коровницей – так грубо действовать попросту глупо, но, если Максим будет работать в Питере, а коровница в Москве, их брак будет однозначно обречён. Наверняка тот факт, что Макс до сих пор не сдался, можно было объяснить только воздействием его рыжей ветеринарши, только вот… академик точно знал характер своего внука – не сможет девица заменить ему его работу, призвание, успех! Ничего-ничего, уже скоро Максим будет в полном его распоряжении!

      Академик высокомерно посмотрел на Елизавету Петровну.

      – Грррммм… – откашлялся Вяземский. – Я бы сказал вам «уважаемая, это не ваше дело», но у меня никак не получается вас уважать!

      – Сейчас я заплачу горючими слезами! – весело рассмеялась Елизавета. – Вы такой забавный, честное слово!

      – Я? – искренне поразился академик.

      За долгую жизнь его как только не называли, но только не забавным!

      – Ну, конечно, вы! Не Арсений же, – Елизавета кивнула на Марининого петуха. – Вот он достойный, а вы… вы забавный! Вы так стараетесь, столько сил тратите, а зачем?

      – Да не ваше дело! – рявкнул академик, и на него недоумевающе покосилась не только Елизавета, но и Арсений и трое из его жён, которым он добывал каких-то червяков из Марининой клумбы.

      – Мы опять вернулись на круги своя? – усмехнулась Елизавета. – Неее, говорю же вам, что это очень даже моё дело, так что смиритесь! Пока вы не отвяжетесь от Милы и Макса, я никакого покоя вам не дам! Изведу его как явление! Просто измором возьму, лучше сразу сдавайтесь!

      – Ещё чего не хватало! – зло покосился на неё академик. – Вы отсюда очень скоро уберётесь!

      – И не мечтайте! Мне тут так понравилось, да и Маришенька пригласила на всё лето!

      Это было уже слишком! Академик взвыл, как слон, которому на пути встретилось стадо особоопасных мышей и рванул к невестке.

      – Мариииинааа! Убери эту невозможную женщину! – прошипел академик невестке, которая мирно жарила картошку.

      – Игорь Вадимович, мы с вами это уже обсудили… Не нравится вам наше соседство – стройте забор! – Марина равнодушно пожала плечами.

      – Мы шли под грохот канонады,

      Мы смерти смотрели в лицо,

      Вперёд продвигались отряды

      Спартаковцев, смелых бойцов.

      Донеслись со двора строки песни, выпеваемые красивым женским сопрано, и академику открылась блестящая по силе воздействия картина – Елизавета вышагивала по плиточной дорожке вглубь Марининого сада, а за ней маршировали четыре курицы и петух.

      – Скажите, что мне это снится! Скажите, что я сейчас проснусь, и ничего этого тут не будет! – простонал академик.

      – Будет-будет! – многообещающе покивала головой невестка. – Она отлично поёт, кстати! И любит это делать! Так как насчёт забора?

      – Забора? А какой