Гостья. Эйлин Фарли

Я вообще не хотел баб. И та, которая раньше являлась самым желанным в мире существом, отныне стала последней, на которую бы встал член. Потому что эта женщина насквозь пропахла грудным молоком и слюнями мелкого ушлепка, который спал целую вечность, а мне так хотелось пить или съесть мороженое, но я не мог оставить вампиреныша одного без надзора перед входом в небольшую дачную палатку у дороги.

      От досады я чуть не рычал! Я стоял в тени у самого въезда в садовое товарищество и играл желваками от злобы и жажды, изучая такую привычную табличку «СНТ “Свобода”».

      Завидев ее в детстве из отцовской машины, я радовался настолько, настолько может радоваться ребенок. Но отныне это выглядело форменным издевательством! Я был в плену у мелкого кровососа, боже!

      И на одно мгновение в голову даже закралась мыслишка: «А ну этого Пацана к черту? Может, бросить его прямо тут и смотаться, сбежать, добраться до Норвегии, до Тронхейма, чтобы продолжить жизнь бирюка, монаха, поедающего дичь и подтягивающегося на дубе-турнике минимум тридцать раз за заход».

      – Нет! – рявкнул я на себя за такую подленькую (но довольно разумную) идею. – Лучше подумай, где здесь будешь тренироваться, – шепнул, когда Пацан зевнул.

      Боже, во что ты ввязался на эмоциях?! Херов благородный Викинг из Тронхейма.

      Глава 12. Подвиг

      Покорить сердце женщины. Убийство чудовищного волка Фенрира7 или победа в каком-нибудь рыцарском поединке.

      Подвиг, Полиночка. Самый настоящий! Пахнущий кисляком сбродившего в желудочке Яна молока.

      – На вот, – не скрывая брезгливости, Викинг сунул мне грязный подгузник, как доказательство верности и серьезности намерений.

      Весьма непонятных намерений, Поля…

      Я так и не смогла сомкнуть глаз, несмотря на то что этой парочки (которая, похоже, прекрасно спелась?) не было четыре с лишним часа. С напускной холодностью я спросила, поспал ли ребенок. Викинг кивнул, опустошая третий по счету стакан воды.

      Ответственный Викинг страдал всё это время от жажды и голода. И я посчитала справедливым предложить кофе и яичницу.

      К жуткой досаде, он отказал!

      Не первый раз отказал. Он опять выставлял границы, но уже другие. И ты знаешь, по какой причине, блин…

      По всем разумным законам, этот его жест должен был порадовать. Однако после пылкой речи Викинг как-то изменился, стал замкнутым и задумчивым. И это съедало и без того израненную душу отчаянием и иступленной обидой!

      Жалкая-жалкая мать-одиночка, по сути, совершенно ненужная ему. Обуза, которую он взял на себя лишь по причине того, что испытывал угрызения совести, а вовсе не из-за…

      Любви, Полечка? Забудь!

      Он нашел предлог отлучиться из дома. Забрать чемодан и купить сим-карту, и я была вообще не уверена, что он вернется. Он уже один раз подло и малодушно предал. Поэтому, как только он вышел, я принялась умолять всех существующих богов, чтобы Викинг не вернулся. Чтобы он снова выбрал гадкий путь труса и предателя.

      Причина холодности? Это ведь лежит на поверхности.

      Сын,

7

В скандинавской мифологии огромный волк, сын Локи и Ангрбоды.