Криптономикон. Нил Стивенсон

тип с длинными седыми патлами. Уотерхауз мысленно определяет его как оксфордского профессора. – Вероятно, вы обсуждали с ним эти темы.

      Профессор поворачивается к остальным и говорит профессорским тоном:

      – Теория информации для механического калькулятора то же, что гидродинамика – для корабельного корпуса. – Потом оборачивается к Уотерхаузу и произносит чуть менее напыщенно: – Доктор Тьюринг продолжал работать в этом направлении после того, как исчез с вашего горизонта и вступил в область Засекреченного. В особенности его интересовало, сколько именно информации можно извлечь из случайных, на первый взгляд, данных.

      Внезапно все в кабинете вновь обмениваются удовлетворенными взглядами.

      – По вашей реакции я заключаю, – говорит Главный, – что и вы продолжали думать в этом же направлении.

      Уотерхаузу интересно, какой была его реакция. Он отрастил клыки? Напустил слюней в кофе?

      – Это хорошо, – говорит Главный раньше, чем Уотерхауз успевает ответить, – потому что нам это тоже в высшей степени интересно. Понимаете, сейчас, когда мы прилагаем усилия – подчеркну, предварительные и явно недостаточные усилия скоординировать действия американской и британской разведки, мы оказываемся в нелепейшей ситуации. Мы знаем все, капитан Уотерхауз. Мы читаем личные послания Гитлера военачальникам на местах зачастую раньше самих военачальников. Очевидно, что такое знание – мощнейшее оружие. Но так же очевидно, что оно не поможет выиграть войну, если мы не будем действовать в соответствии с полученным знанием. То есть если с помощью «Ультра» мы узнали, что из Таранто в Северную Африку вышел конвой с припасами для Роммеля, это знание бесполезно, если мы не потопим конвой.

      – Ясно, – говорит Уотерхауз.

      – Теперь, если десять конвоев вышли и все потоплены, даже те, что двигались ночью или в тумане, немцы спросят себя, как мы их нашли. Они поймут, что мы раскрыли шифр «Энигма», сменят его, и это оружие будет для нас утрачено. Смело могу сказать, что мистера Черчилля огорчит такой поворот событий.

      Главный смотрит на Остальных, те важно кивают. У капитана Уотерхауза такое впечатление, что мистер Черчилль относится к этому вопросу весьма серьезно.

      – Давайте изложим суть дела в терминах теории информации, – говорит профессор. – Информация течет к нам из Германии через систему «Ультра» в Блетчли-парке. Информация поступает туда в виде случайных на первый взгляд сигналов азбуки Морзе, которые передаются по радио. Но поскольку у нас есть очень умные люди, способные отыскать смысл во внешне случайной последовательности, мы получаем чрезвычайно важную информацию. Так вот, немцы пока не взломали наши главные шифры. Однако они могут наблюдать за нашими действиями – за маршрутами наших конвоев в Северной Атлантике, за перемещениями самолетов. Если конвои всякий раз обходят стороной немецкие подводные лодки, а наши бомбардировщики летят прямиком к немецким конвоям, то немец – я говорю об очень умном немце, о немце-ученом – понимает, что действует не случайность. Этот немец