.

естество нашего врага заполняла обжигающая бешеная злость, искушала нажать на спусковой крючок, давила, требовала, и я понимал, что выбора у меня нет, как нет его и у Тайвина.

      – Чтобы вас мотивировать, введем обратный отсчет. Крысы уходят с корабля через десять, девять…

      Я молчал в тряпочку, Алан считал, а до моего идейного друга никак не могло дойти, что шутки кончились – он переводил взгляд с Алана на меня, пытаясь найти запасной вариант, и не находил его. На тройке Тайвин не выдержал и сдался.

      – Я не отвечаю за последствия. Надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, что наркотик может вызвать мгновенное привыкание. Или убить. И совершенно точно, если не убьет, повлияет на поведение.

      Алан, не опуская игломет, кивнул сопровождающим – те встали по бокам и сзади от меня, подняв оружие. Я чувствовал себя максимально неуютно под четырьмя дулами, но, как ни странно, совершенно не боялся – я не чувствовал в охране желания или стремления убивать. Скорее, это была очередная скучная работа – а такие «деловые» взаимоотношения между убийцами и потенциальной жертвой казались мне более выигрышными.

      – Будет дергаться – стреляйте.

      – На поражение? – уточнил охранник позади меня.

      – На какое поражение, дебилы? У вас парализант в сердечнике! По ногам. Пристрелите – будете отвечать перед Советом синдикатов лично.

      Я ощутил дуновение страха. Похоже, Совет синдикатов – это серьезная угроза. Алан точным движением защелкнул свой игломет в кобуру – так, понятно, у него боевые, будем знать на всякий случай. Хотя я изначально идиот – стал бы он мне иглами с парализантом прямо в черепушку целиться, они кость не пробивают.

      Ко мне подошел Тайвин с автоинъектором в руках и внимательно посмотрел в глаза. В его взгляде, позе и мимике я прочитал зверскую смесь страха, сожаления, извинения и, конечно, толику научного любопытства – изменить свою природу ученый не был способен. Я решил, что капля уверенности ему точно не повредит, и спросил:

      – Знаешь, чего я теперь боюсь?

      – Чего?

      – Что со мной перестанет что-либо приключаться. Коли уже, – я ободряюще ему улыбнулся и подмигнул. – Посмотрим, что за демона ты спрятал у себя в пробирке.

      ***

      Сделав укол, Тайвин отступил на пару шагов. Ему было несколько дурно от коктейля из чувств и адреналина, и хотелось присесть, но бросить друга он не мог. Чез застыл столбом, кошачьи зрачки сначала вытянулись в линию, почти исчезнув, затем через пару минут начали расширяться, быстро заняв собой почти всю радужку.

      Смена миоза на мидриаз ученого не порадовала – внутри оперативника творилась химическая буря, и как проявится психоэмоциональный эффект, как наркотик повлияет на поведение и личность, предсказать гений не мог, что его неимоверно злило.

      Внезапно Честер рвано огляделся, фиксируя каждого присутствующего в комнате, и Тайвин с неприятным чувством холодка под ложечкой понял, что вменяемое сознание первопроходца покинуло напрочь. Перед ними