Дети-404. Лена Климова

и посоветоваться, проходили сложный путь принятия себя в одиночку. «Юность вообще одинокий возраст, но никто не бывает так одинок, как гомосексуальные подростки»21, – пишет Игорь Кон, и это действительно так.

      Нина, 17 лет (Иркутск):

      – Когда все началось – самое ужасное было то, что я никому не могла рассказать о своих мыслях, чувствах, не с кем было посоветоваться. Я впала в дичайшую депрессию недели на две. Ограничила общение со всеми.

      Без подписи, 16 лет (Уфа):

      – Чтобы принять себя, мне понадобилось чуть больше года. Возможно, потому, что, как бы прискорбно это ни было, у меня нет друзей. И мне не с кем об этом поговорить.

      Игорь, 16 лет (Ташкент, Узбекистан):

      – В седьмом классе я испытал симпатию к однокласснику. Шок. Тупик. Я находился в гомофобной атмосфере, понимая, что я тоже «неправильный». Самокопания, уход в себя. Было больно осознавать, что для всех я извращенец, уродство и ошибка. Жутко хотелось поделиться, но было просто некому сказать, я понимал, что рискну безопасностью, если сделаю это. А когда слышал, что про таких, как я, думает общество, сердце кровью обливалось.

      Г., 14 лет:

      – Чтобы понять себя, ушло много времени, примерно два года. Это было непросто из-за отсутствия поддержки друга. У меня был Интернет, да, но это не то, что нужно. Было очень много слез, обид, грусти. Я себя просто ненавидела.

      Мария, 17 лет (Санкт-Петербург):

      – Мой мир начал переворачиваться, в голове была каша от всего, что открылось передо мной, но мне не с кем было обсудить это, некому было выговориться, некому довериться. Я тогда не видела ни одного живого представителя ЛГБТ, жила в довольно консервативном окружении среди постоянных всплесков неприязни и ненависти друзей, родителей. Находиться в подобном окружении, слушать полнейший бред вроде «гомосексуальность возникает, когда людям нечего делать» было невыносимо…

      По итогам анкетирования подростков я выяснила, что около половины опрошенных страдали (либо страдают сейчас) от внутренней гомо/лесбо/би/трансфобии. На вопросы «Сталкивались ли вы с внутренней гомо/лесбо/би/трансфобией раньше? Сталкиваетесь ли с ней сейчас?» подростки ответили:

      Раньше – да, сейчас – да: 39 (10,3%).

      Раньше – да, сейчас – нет: 129 (34,1%).

      Раньше – нет, сейчас – нет: 201 (53,2%).

      Раньше – нет, сейчас – да: 9 (2,4%).

      Итак, 53,2% (201 человек) никогда не сталкивались с внутренней гомо/лесбо/би/трансфобией, 46,8% (177 человек) сталкивались хоть единожды. (Стоит отметить, что для утвердительного ответа нужно было не просто знать, что такое внутренняя гомо/лесбо/би/трансфобия, но и понимать, какие мысли и поступки – это ее проявления. Я предполагаю, что с внутренней гомо/лесбо/би/трансфобией сталкивается гораздо больше подростков, просто не всякий осознает это.)

      Внутренняя гомо/лесбо/би/трансфобия проявлялась так. Подростки отрицали свою сексуальную ориентацию или гендерную идентичность, считали себя больными,

21

Кон И. С. Любовь небесного цвета. СПб.: Продолжение жизни, 2001. С. 231.