Хранители Мультиверсума. Книга седьмая. Последний выбор. Павел Сергеевич Иевлев

этого я бы не пришла к тебе сегодня. Я кое-что узнала от Малки. Сева тогда дал тебе катализатор фертильности из Эрзала. Подмешал в вино. Эрзальские биотехники использовали такие активаторы для осеменения своих биоконструктов. Шансы залететь от тебя максимальны, а дети скорее всего унаследуют талант оператора.

      – Так вот почему Малки все время под меня каких-то баб подложить пытался! Я-то думал, что из-за Искупителя…

      – Дошло? – засмеялась Ольга, – Нет, ему глойти нужны. Они с Севой старые приятели, он знал, конечно.

      – Так ты… – до меня дошло не только это.

      – Да, представь себе. Я решила, что это шанс. Я бесплодна, ты знаешь, но вдруг?

      – А меня спросить?

      – А тебя часто спрашивали?

      – Нет, – признал я, – вообще никто. Ставят перед фактом. Лох я педальный.

      – Не бойся, дорогой, алименты не потребую, – она встала и начала одеваться.

      – Да причем тут…

      – Шутка. Спи давай, тебе до вахты четыре часа осталось.

      И ушла, оставив меня в глубокой растерянности. Вечно с ней так…

      Кофемашина на рабочем камбузе несмотря на свой вызывающе стимпанковый вид отличная. Я сварил себе большую кружку.

      – Не выспался?

      Я с подозрением посмотрел на Зеленого. Подначивает? Нет, вроде просто так спросил. Откуда ему знать, действительно?

      – Есть немного.

      – У меня тоже переходы сбили все биоритмы, – он зевнул, вызвав цепную реакцию: за ним зевнул я, Иван и даже рыжий кот со странным именем Ëксель, уютно лежащий на диванчике пилотской кают-компании.

      – Всё, я спать. Курс в навигаторе, направление на гирокомпасе. Вахту сдал. Кэп, механик покинул мостик. Разбудите, когда долетим.

      – Принято.

      – Штурман на мостике, – подхватил инициативу я, – вахту принял.

      Иван постепенно вводит у нас военно-морские правила. Наверное, так и надо. В любом случае, мне не сложно.

      За наборным панорамным стеклом ходовой рубки разматывается дорога. Не Дорога, а просто трасса в каком-то срезе, сложным образом соответствующая ей в этой метрике.

      – Срез пустой?

      – Пока никого не видели, – ответил капитан.

      Иван на вахте в красивой черной фуражке с эмблемой Первой Коммуны на золоченом «крабе», но без формы. Только тельник под курткой. Нет у нас формы, и его это, кажется, расстраивает. Офицер – навсегда офицер. У нас даже дирижабль до сих пор безымянный. Безобразие, конечно, тут я согласен, но как-то нет до сих пор консенсуса. Мне, как бывшему писателю, кажется, что дирижабль, в силу своего ретростатуса, и имя должен иметь стильное и винтажное. «Генриетта» какая-нибудь. У меня нет знакомых Генриетт, просто звучит этак литературно – «Дирижабль «Генриетта». Хорошо же. Но Иван с его военно-морскими загонами категорически против. Ему нужно что-то такое, сурово-пафосное. «Стремительный», например, или «Грозный». Хотя какой он, к воздушным чертям, «стремительный»? Довольно тихоходный аппарат, да и «грозного» ничего в этом прогулочном лайнере нету. Зеленый, с его гаражным чувством юмора предложил