Одна жизнь Матвея Филлиповича. Алексей Викторович Квашнин

из рваной грязной тряпки. Дети радостно кричали, бегали, толкались. Лишь один мальчик тенью стоял в стороне и грустно наблюдал за происходящим. Шестилетнего Матвея взрослые часто путали с девочкой из-за милого симпатичного личика, красивых голубых глаз (цвет изменился с серого на голубой, когда малышу исполнилось полтора года), мягких вьющихся русых волос. Мальчонка мялся неподалеку от сверстников, сильно злясь на себя: ему хотелось играть вместе со всеми, но страх проигрыша и стыд перед ребятишками сковывали его кандалами. В какой-то момент тот из компании, что был повыше остальных и постарше на пару лет, обратил внимание на Матвея.

      – Эй, ты! Чего стоишь там?! Иди к нам!

      Мальчик с девчачьим лицом развернулся и побежал в сторону дома. Ребята засмеялись, а старший выкрикнул ему вслед:

      – Зайчишка! Смотрите, как припустил! Зайчишка-трусишка! Мы будем тебя так окликать!

      В слезах прибежал домой Матвейка, заскочил в прохладный полумрак избы. Родители были на кухне, пришли с полевых работ пообедать. Прасковья кружилась с котелками, кормила мужа. Филипп сидел хмурый и задумчивый. Он даже не сразу заметил сына. А мать наоборот, тут же бросилась к любимому чаду с расспросами, почему он плачет. Матвей всё ей рассказал, пожаловался на уличных задавак. Прасковья прижала сына к себе, стала целовать его макушку, вытерла ему слезы.

      – Ну, ну, Матюша! Ну, не плачь! Плюнь ты на них! Говорила я тебе, сиди, играйся дома! Я так переживаю, что тебя обидят. Ты мой единственный долгожданный сыночек! – мать теперь заплакала сама.

      Отец, с остекленевшим взглядом мертвеца, медленно жевал кусок серого хлеба. Он смотрел будто сквозь стены и деревню в какой-то параллельный мир. Вдруг произнес, словно самому себе:

      – Не высовываться… Не высовываться. И всё обойдется. Главное – не высовываться…

      3

      – Не ходи из дома, Матюша! Страшная сгорбленная старуха с длинным носом летает ночью над нашей деревней в своей ступе. Она размахивает черной метлой, смотрит вниз злыми желтыми глазами. Баба-яга ищет. Выслеживает тех маленьких ребятишек, которые гуляют по улице допоздна. А когда находит, похищает. Уносит в свою избушку на курьих ножках, что стоит в дремучем лесу. Там зажаривает малыша в печке и, громко смеясь, пугая ночных сов, обгладывает детские косточки. Если будешь гулять после захода солнца, Баба-яга тебя заберет! – мать укутывает сына одеялом. Гладит по голове. Целует в щёку.

      – Я не буду гулять, мама…

      Ночью мальчику снится жуткий сон. Будто сидит он днем в своей избе за столом, играет ложкой и горошинами в катапульту. Вдруг вдалеке за окном появляется черная точка. Она приближается, и ужас начинает разливаться по телу зайчишки-трусишки. Матвейка понимает, что это Баба-яга летит, чтобы похитить его и съесть. Мальчик забивается под лавку в самом дальнем углу комнаты. Смотрит в окно. Черной точки больше нет. Лишь голубое небо. Но зайчишка чувствует, что зловещая старуха рядом, скорее всего, притаилась за окном. Внезапно деревянная дверь со скрипом начинает медленно